Легенда клана 4. Часовой - [2]

— Думаешь, они знали, что я их найду? — от всего произошедшего в моих висках начало неистово стучать.

— Предполагали. Так вот, Уолли оказалась слишком старой для этого задания. Но у Колесниченко были деньги и сила внушения. Буревестник вывел их на уникального наемника, который всё понимает, но не может рассказать.

— Выходит, ты смогла обмануть Милу?

— Нет. К сожалению, нет… — слегка раздосадовано ответила Бисмарк: — Мила, хоть и не может говорить, но всё прекрасно понимает. Когда два мужика на протяжении суток до тебя докапываются — это сильно утомляет. Её разум мимикрировал под надоедливого Хука, а сама девушка умирала от усталости и стресса.

— Какая жесть…

— Мозг вообще неизведанная штука! Так что, человечеству предстоит ещё очень много открытий. — заявила Хелен и показала большой палец: — В общем, Мила, не в силах больше терпеть эту пытку, наконец-то нашла лазейку и всё рассказала. На деле, девчонка лишь помогла Марку и Кри. Правда, под конец ей всё же пришлось ликвидировать Сэведжа. Воспользовавшись окном, Колесниченко договорился на встречу с Хайзером и пристрелил его из пистолета «Пустынника». Для подстраховки и отступления — тебя приволокли к трупу, так как Владимир Павлович прекрасно понимал, что это даст ему фору в сорок восемь часов. Однако, гениальная я нарушила все планы!

— Какой ужас… Не даром говорят — деньги портят людей. — с грустью вздохнула Кайли.

— Людей портят не деньги, а их отсутствие. — поправил её я: — Мне интересно, что было бы дальше? Если бы мы не нашли ту базу? «Нордик Групп» купил бы «Хайзер Индастриал», и что?

— Колесниченко выждал бы пару месяцев, когда вся эта муть уляжется и затем тихонько объявил бы о слиянии. «Колесниченко Корп» поглотил бы «Нордик Групп» вместе с «Хайзер Индастриал». — пожав плечами, предположила Критика, столкнув мою голову в сторону: — Нам же все в один голос говорили, что Владимир Павлович лишь притворяется стариком.

— Ладно… С этим всё понятно, но почему «Крысиный Король»?

— Потому что он держит контрольный пакет акций «РАТ». Созвучно с английским словом, обозначающим крысу. Ну… Это по логике уставшего мозга Милы. А как по мне — потому что страховщики иногда напоминают крыс. — ответила Хелен: — И что самое занятное — у Колесниченко почти получилось… Кстати, после всего произошедшего Линг бы приполз к нему на коленях просить о союзе. Колесниченко отобрал у дикарей всё.

— Здорово придумано… — я зафиксировал Критику ремнями безопасности, и устроившись по удобнее, взглянул на Невзорова: — Но есть еще один незаконченный вопрос. Что будем делать с Налётчиком?

— Это уже не в твоей компетенции, Сэведж. — сухо ответил Глава Клана.

— Мы обязаны охранять порядок. Если сейчас арестуют Колесниченко за военные преступления, то чем ты лучше? — в довольно нахальном тоне спросила Олеся.

Казалось, что это немного шокировало Невзорова. Он злобно посмотрел на нас, а затем вновь тяжко выдохнул и тихо произнёс:

— Лучше или хуже — пускай судят другие. А вот в том, что взрослый человек отказывался слушать и всё делал наперекор — разве есть моя вина?

— Дело не в этом. Вениамин… Это же не просто душа, которая попала в вашу коллекцию?

— Верно. — мужчина посмотрел на меня суровыми, но в тоже врем очень печальными глазами: — Вся проблема в том, что… Вениамин мой настоящий сын. На Земле он… покончил жизнь самоубийством.

— Как это случилось? — ужаснулась Хелен: — Это вы его довели?!

Бисмарк тут же получила от меня по шапке. Мы с Кри и без того ходили по очень тонкому льду… А Майор, видимо, решила плюхнутся в наш опасный разговор тяжелым камнем.

— Отчасти. — с неохотой ответил Невзоров и отвел взгляд: — Дети… Для меня это закрытая тема. И не будь сейчас напротив меня Сэведжа и Олеси, я бы промолчал. Но вы понимаете, какая это трагедия — пережить своего ребенка.

— Так что случилось? — Хелен больно укусила меня за ладонь, которой я пытался зажать ей рот и высвободилась: — Это не любопытство, а скорее… рабочий интерес.

— Рабочий, говоришь? — Глава Клана убедился, что оперативники и бодикадо сидят далеко от нас и ответил: — Я хотел для него только добра. Хотел, чтобы мой сын стал талантливым и успешным человеком! А он всё время прозябал в этой проклятой лаборатории…

— Выходит, он был учёным? — предположила Кри.

— Талантливым инженером. Он шёл по моим стопам, но я… оттолкнул его. Это не из-за вредности или дурного характера. Нет. Проблема была в том, что я искренне не хотел, чтобы он страдал… Ведь путь изобретателя очень тяжел! Первооткрывателей любят уже потом… Через время. Поначалу их никто не понимает. А некоторые и вовсе ненавидят, продолжая лелеять свой откровенный консерватизм. Я боялся, что общество его не примет… так же, как когда-то не приняло и меня.

— И что в итоге?

— Кризис. Вечеринки с нехорошими приятелями. Наркотическая и алкогольная зависимость. Как итог — разочарование в жизни и смерть. Но я не сдавался! Я верил, что можно всё исправить. Что во второй раз он точно сделает всё, как надо. И я даже не стал бы его отговаривать от лаборатории… Было уже не важно. Лишь бы история не повторилась! Но родители оставляют сильный отпечаток. Вениамин переродился… А, вину за собственную смерть сместил на меня.