Легенда клана 2. Рыцарь трущоб - [11]

— Так ты прочитаешь вырезку или нет?

— Прочитаю. Поговорю с руководством… Возможно, их это заинтересует.

— Спасибо от души! — поблагодарив бывшего наставника, я почувствовал небольшое облегчение.

— Я не претендую на место твоего друга или даже приятеля. Ты противен мне, как человек. Но мне приходится быть твоим напарником. И ты должен делится со мной информацией… — злобно фыркнула Критика: — Знал ведь, что мне тоже интересно!

— Угу… Знал. И что с того? Хук мне четко сказал — не суй свой нос в чужой вопрос! Дольше проживёшь.

— Хоть мы и не можем терпеть друг друга… Но делится подобным — это святое. Почему я рассуждаю об этом в слух? Делюсь с тобой своими мыслями. А ты… получив более-менее достоверную информацию — тут же её закрысил! Несправедливо…

— Не важно. — сухо ответил я: — Ты тоже мне не всё рассказываешь.

— Вот ещё! И что такого я тебе не рассказала?

— Например, про Алису. — пожав плечами, ответил я: — Эрис, отправь запрос на ремонт служебного автомобиля.

— Выполняю. — ответила помощница.

— Погоди… — Критика злобно посмотрела на меня: — Причем тут Алиса? Как это относится к нашей работе?

— Ну… Вообще-то интересно, с какого перепуга мне не сообщили о «грузе» и его ценности. Это, конечно, не в моей компетенции… Но тыкнуть пальцем в Алису и сказать — «ОХРАНЯЙ!!!», это прямая обязанность руководства.

— Могу сказать лишь одно — ты совершил добрый поступок. Можешь гордится собой.

— Добрый поступок, за который мне заплатили пятьсот кусков? Отличная у тебя логика. И зачем вообще Такеда начали охотится за Алисой?

— Понятия не имею. — холодно ответила она, и отвернулась. Вот ведь упертая девка, а? На принцип пошла.

— Ладно… Я буду рассказывать тебе обо всем, что вижу! Ну, чего тебе, жалко, что ли?

— Жалко у пчелки в попке, Сэведж. Нам нужно ехать на рынок.

— Окей… — раздраженно цокнув, ответил я.

И откуда у этой красноволосой стервы столько поклонников? Уверен, что они не знают, какая она на самом деле. Да не будет мужик связывать свою жизнь с женщиной только из-за её внешности. Это идиотизм, который в итоге может закончится трагедией… И почему я сразу вспомнил про свой неудачный брак?

Старый центральный рынок мало чем отличался от земных аналогов. Недорогая арендная плата подманивала сюда мелких предпринимателей, которые на законных основаниях выращивали зерновые культуры, овощи фрукты, птицу и скот. Иногда между лавок со свежей вырезкой, соленьями и выпечкой попадались торговцы валенками, вязанными кофтами, шалями и рукавицами. Зима в этих местах была довольно прохладной. А раньше я всегда думал, что в пустынях снега не бывает… Наивный.

Местные, заприметив двух оперов в шлемах, тут же начали волноваться. Хех… Это только на первый взгляд тут все такие белые и пушистые. Если, как следует встряхнуть местных, то у одной четвертой из всех присутствующих найдется за душой грешок… А может быть и не один. На то он и старый рынок! Полиция частенько сюда суется, но в большинстве своем безрезультатно. Кого-то из сотрудников даже отправляли на поля за взятки. В общем — грязное местечко. Торгаши мечтали заработать больше, поэтому далеко не на весь товар была куплена лицензия. А кто-то и вовсе без башни — продавал паленку и… незаконно выращенную чечевицу. Перед глазами почему-то сразу же всплыл Леонид Каневский. Даже не знаю, к чему бы это?

— К кому мы идём? — поинтересовалась Критика.

— К Лысому. — сухо ответил я, ловя на себе испуганные взгляды местных торгашей: — Он в курсе всех дел на рынке… Должен знать и про чечевицу.

— Лысый? Это Федор Ласкер?

— Угу.

— Я думала, что он на ферме сидит. Его же приняли за выращивание конопли?

— Отпустили за хорошее поведение. А ещё… За то, что он слил всю информацию по поводу Василия Травника и Серго Алибабаевича. Я ж тут практику проходил и контрольные экзамены сдавал! Знаю этот район, как свои пять пальцев.

— Не удивлена… — хмыкнула Критика.

— Изготовителей «зелий и душистых трав» практически не осталось. Рынок опустел… Тех, кто ещё остался — ожидает печальный конец. А Федя спокойно вышел и стал законопослушным гражданином.

— Серьезно?

— Ага… Серьезно. — мы подошли к кирпичной двухэтажке, которую, кстати, построили местные. Видимо, им хотелось максимально близко воссоздать «Чиркизон». Я два раза ударил по металлической двери, и к нам выглянул здоровяк-охранник:

— Что за… Ой! — он тут же виновато улыбнулся, а от грозного вида не осталось и следа: — Ваше Величество… Прошу прощения. Вы к Боссу?

— Ага. Ненадолго. — холодно ответил я, и здоровяк услужливо отошёл в сторону, жестом приглашая внутрь. Вот ещё бы реверанс сделал! Было бы красиво.

Розовый свет вызывал прямую ассоциацию со стриптиз-клубом или мужским салоном. Однако тут не было обнаженных девиц и пилонов. Были лишь грядки и агрономы в белых костюмах. Ох, какая началась суета, когда мы зашли…

— Марихуана… — с ужасом прошептала Критика.

— Ты совсем? Это клубника. Они выкупили лицензию для продажи на рынке. Лысому хватило года для того, чтобы осознать всю глупость торговли наркотиками.

— А… Ну, хорошо. — напарница подошла к одной из грядок, а клубничных дел мастера испуганно разбежались в разные стороны: — Точно, клубника! Но если всё законно, то почему все так напуганы?