Ледяной дракон. Академия выживания - [2]

Пока складывала драгоценности, сотню раз пожалела, что не умею создавать порталы. Точнее, этому нас еще не обучали, а я и не думала опережать программу. Кто же знал, что все так сложится? Поступив в академию, я была на седьмом небе от счастья. Еще бы, первая ступенька – обычная школа, где преподавали точные науки, – осталась позади, как и сдерживающий магические выбросы кулон. Такие кулоны носили все вплоть до наступления семнадцатилетия. К этому времени магия, что бурлит в каждом человеке, успокаивалась, начиная подчиняться хозяину, и можно было не опасаться в порыве чувств разнести дом или сотворить что-то более страшное.

Контроль. Именно ему уделялась львиная доля обучения на первом курсе: левитирование и призыв предметов, создание небольших иллюзий, трансформация. Все это способствовало появлению усидчивости и терпения.

Сама по себе академия была второй ступенью, на которой в головы учащихся вкладывались общие знания о магии. На протяжении трех лет студенты лишь поверхностно изучали все ее грани и свои возможности. А вот в Институте магии, третьей ступени, дела обстояли серьезнее: бешеный конкурс на место, которое не купишь, лучшие профессора и жесткая программа. Поступишь – выбирай приглянувшуюся специализацию и изучай ее «от» и «до», но поблажек не жди. Собственно, только после двух лет обучения в ИМ и последующего выпуска можно было смело считать себя специализированным магом.

Еще вчера я верила в то, что смогу поступить в институт, а сейчас… От следующей мысли я застыла на месте.

Я могу даже не надеяться закончить академию. И дело не в деньгах, а в зависимости. Ровно через два месяца наступит мое совершеннолетие, и я смогу самостоятельно распоряжаться своей жизнью, а вот подача документов на следующий курс в академии империй начнется через месяц и закончится аккурат за три дня до значимой даты. Даже умоляй я приемную комиссию позволить мне продолжить обучение, без письменного разрешения родителей, подкрепленного магической родовой печатью, ничего не выйдет.

Ах да, не стоит забывать об оплате за учебу. Можно, конечно, потратить упущенный год на заработок, вот только есть одно «но». Я несовершеннолетняя! И как только меня хватятся – подадут в розыск! Стоп-стоп-стоп. Не подадут. Сами искать будут, я ведь властям рассказать смогу, почему сбежала, а за это родню по головке не погладят. И победителю этому лишние проблемы не нужны, значит… Ох, про меня либо забудут, что маловероятно, либо… Даже думать об этом не хочу. Раз отчиму пригрозили разорением, выходит, победитель не последний человек в империи.

Погодите-ка. Вот оно! Я несовершеннолетняя! А намечающееся «мероприятие» явно незаконно! Мне к властям нужно!

Ожившая было надежда на спасение опустила голову и ехидно осведомилась:

– А доказательства у тебя есть? Хватит духу пойти против заведомо сильнейшего противника и людей, которые тебя растили?

Чертыхнувшись, я села на кровать. Доказательств у меня не было. Только слова отчима. Да и не смогу я на него донести. Даже если эту расписку волшебным образом найдут, кто знает, что там написано? Сомневаюсь, что на бумажке расписан план нашего времяпрепровождения, а стало быть, никакого намека на обязанную быть близость и в помине нет. Только мое воображение. А вот Маркуса, скорее всего, посадят. Ну, есть же какой-то закон, запрещающий проигрывать в карты живого человека, правда? Вот только спасет ли это меня?

Так, спокойно. В теории, я могу спрятаться. Ведь два месяца – это не срок, правда? А там за меня больше никто не сможет ничего решать, и если победитель не отстанет, я смогу пожаловаться на него властям. Преследование ведь наказуемо?

Нужно только затаиться, а потом…

В дверь постучали, разгоняя путаные мысли, а я подпрыгнула от неожиданности.

– Госпожа Риана? Хозяйка просила передать, что вы должны быть готовы через десять минут, – громко произнесла одна из наших служанок и, не дождавшись ответа, удалилась.

Десять минут. Твою бездну!

Я случайно мазнула взглядом по книге, принесенной матерью, и покраснела до пяток, увидев на обложке застывшую в довольно фривольной позе обнаженную парочку. Замечательно. Меня тут просветить решили. Взяв в руки книжицу, я со злости запустила ею в дверь.

Нет, я не сдамся! Подыграю, но руки не опущу. Все равно убегу!

* * *

Только успела переодеться, как дверь распахнулась от пинка и с грохотом впечаталась в стену. Дернувшись, я развернулась на пятках и увидела в дверном проеме высокого поджарого мужчину лет тридцати с квадратным лицом. Одет он был в строгий темный костюм. Мне хватило одного взгляда на бесцеремонного незнакомца, чтобы понять: теперь я ненавижу голубоглазых блондинов.

Окинув меня взглядом, этот тип растянул губы в похабной улыбке, от которой мне стало не по себе, и шагнул через порог. Я же сделала шаг назад, но, судя по блеснувшим глазам, его это только раззадорило.

– Надеюсь, вы понимаете, что ваши действия… – начала я и тут же замолчала, когда наглец призвал к себе брошенную мной книгу.

– Бесценная моя, вижу, ты подготовилась к нашей встрече, – хмыкнул он, приподняв бровь.

Дверь со стуком захлопнулась за его спиной, а я поняла, что взывать к его человечности и совести бесполезно. Стало по-настоящему страшно.