Ледяной ад - [28]

Третья планета, мягко скажем, слишком холодна, а упомянутый наркотик не может существовать при нормальной температуре. Это важный фактор, о котором не стоит забывать. Ценным оказалось и молчаливое признание Драем того факта, что тафак имеет растительное происхождение.

Увы, больше Кен не располагал никакой информацией, которая могла быть хоть немного полезна Рейду. Он вновь подосадовал на начальника отдела по борьбе с наркотиками за то, что тот втянул его в эту авантюру. И уж во всяком случае, ему гораздо больше, чем любому профессиональному полицейскому, хотелось и впрямь заняться вплотную астрономическими и экологическими проблемами, с которыми он столкнулся.

Так что же с этой несчастной Третьей планетой? Она явно населена — что само по себе невероятно. Изучена она, безусловно очень плохо — сквозь ее атмосферу не проник ни один корабль с экипажем и даже ни одна телекамера. Это выглядело странным и заставило Кена опять призадуматься. Даже при таком невероятном холоде и с учетом того, что атмосфера отбирает тепло гораздо интенсивнее, чем это возможно в открытом космосе, — все равно можно было что-то изобрести. Казалось невероятным, что ни один умелый инженер до сих пор не сумел создать прибор, который способен нормально функционировать даже в подобных условиях. Ну хорошо, Фет скорее техник, чем ученый, но и он может достаточно много. Хотя в организации Драя подозрительно мало научных работников. Даже тот факт, что специалиста столь низкого класса, как сам Кен, пришлось нанимать со стороны, говорит о многом.

Возможно, здесь и кроется источник тех проблем, о которых говорил Рейд. Понятно, что любые нормальные межзвездные торговые компании имели своих специалистов по инопланетной экологии — без таких ученых ори просто не смогли бы полноценно работать. Взять хотя бы хрестоматийные трудности, периодически возникающие при торговле богатого металлами Сарра с разумными амфибиями Рехага, специализирующимися в химии. Так почему же он, Салман Кен, весьма немного смыслящий в большой науке, оказался единственным, кого смог откопать Ладж Драй? Это смотрится не просто странно — это выглядит невероятным. Непонятно даже, как Кен умудрился раньше не задуматься над этим фактом.

Впрочем, если он пока ничего не обнаружил, то его, наверное, никто и не будет трогать. Он готов был продолжать исследования Третьей планеты до тех пор, пока у него будет такая возможность. После чего Кен вернется домой, явится к Рейду, передаст ему добытую информацию — и пускай шеф отдела по борьбе с наркотиками делает с ней все, что хочет. Самого Салмана Кена Третья планета интересовала гораздо больше, чем преступная деятельность Драя.

Но как же все-таки на нее высадиться? Понятно, что крупные корабли имеет смысл держать за пределами атмосферы — особенно учитывая наличие проблем с обитателями голубых равнин. Но зонды без особых трудностей уже двадцать лет летают туда-сюда в атмосфере планеты, а единственной замеченной активностью обитателей равнин были проявившиеся последние два-три года признаки наличия у них радарных детекторных систем. Кстати, Драй говорил, что от них прекрасно оберегают защитные покрытия. Так что единственным реальным препятствием являются лишь суровые климатические условия.

Стандартный саррианский комплект экипировки для инженера позволял некоторое время работать даже в жидком алюминии. Температура на поверхности планеты гораздо ниже, но и теплопроводность жидкого металла значительно выше, чем может быть у атмосферного газа, так что различие не столь уж велико. Даже если все обстоит хуже, чем кажется, в защитный костюм можно встроить лишние обогреватели и дополнительную теплоизоляцию. Так почему же они до сих пор ни разу не пробовали это сделать? Надо будет спросить Фета или Ладжа Драя.

Пойдем дальше. Даже если предположить, что высадиться таким образом все равно невозможно, почему же они не пытались ничего сделать с телеаппаратурой? Кен отказывался верить, что стекло камеры принципиально не выдерживает охлаждения до температуры планеты и непременно трескается, если его внутреннюю поверхность приходится оставлять в тепле. Уж наверняка перепад температур получится не больше, чем в старинных лампах накаливания!

Намереваясь высказать Фету все эти соображения, он уже направился было обратно в мастерскую, но тут ему на пути попался сам Драй. Босс заговорил с ним так, словно и не был еще сегодня полон самых черных подозрений.

— Фет вывел зонд на курсовой луч, так что в ближайшие три дня управлять им не понадобится, — сказал босс. — Вы, кажется, собирались вернуться к своему пульту?

— Мне просто хотелось кое о чем переговорить с Фетом. Я размышлял по поводу защитного костюма и аппаратуры для исследования Третьей, я мне кажется, что тут можно кое-что сделать, — Кен решил не пересказывать своему нанимателю все свои идеи.

— Здесь я затрудняюсь вам что-то ответить, — сказал последний, выслушав соображения ученого. — Вам действительно лучше поговорить об этом с Фетом. С тех пор как он работает здесь, мы пытались как-то решить эту задачу, но проблемы с телекамерами возникали постоянно. В самой первой экспедиции его с нами не было, но там мы исследованиями тоже почти не занимались — за исключением тех экспериментов, о которых я вам рассказал. Тогда это был лишь предварительный круиз. То, что на корабле оказался набор исследовательских зондов, было, по сути Дела, случайностью. Владелец корабля предпочитал подбирать себе места для посещения с максимальными удобствами — прибывая в планетную систему, мы выпускали сперва несколько таких зондов, а «Карелла» оставалась в космосе, пока ее хозяин не выбирал место, которое хотел бы посетить лично.