Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик - [18]

— Это лучший корабль Восьми Городов.

— Говорят, корабль хорош настолько, насколько хорош его хозяин, — прошептал Рорсейн. Силы начали покидать его. — Я не знаю лучшего мастера, чем вы, капитан Арфлейн. Я верю вам, и у вас неплохая репутация. — Вопреки собственным ожиданиям Арфлейн не стал сразу отказываться. Он ожидал этого предложения, но не был полностью уверен в ясности рассудка Рорсейна.

Возможно, он видел мираж или цепь гор, выглядевших на расстоянии как город. И все же мысли об Нью-Йорке, о посещении дворца мифической Ледовой Матери и подтверждения его собственных убеждений о нерушимости ледовых законов волновали его воображение. Кроме того, ничто не удерживало его на плато. Этот поиск казался благороднее, чем китовая охота, почти святой миссией. Отправиться на север, к дому Ледовой Матери, идти под парусом долгие месяцы подобно древним мореплавателям в поисках знаний, могущих изменить мир, — это отвечало его романтической натуре… К тому же, под его командованием будет прекраснейший корабль в мире. Он пойдет по неведомым морям изо льда, откроет новые человеческие племена, если рассказы Рорсейна о варварах отвечают действительности. Нью-Йорк, легендарный город, чьи башни возвышаются прямо из ледовой равнины… Но что, если этого нет?! Надо будет идти дальше и дальше на север, в то время, как остальной мир двинется на юг.

Глаза Рорсейна закрылись. Его здоровый вид оказался обманчивым, он изнурил себя.

Арфлейн вторично поднялся на ноги.

— Я согласен, вопреки здравому смыслу, принять под командование яхту, на которой ваша семья собирается отправиться на охоту.

Рорсейн слегка улыбнулся.

— Идея Ульрики?

— Манфреда. Каким-то образом он подбил лорда Янека Ульсенна, вашу дочь и меня на эту авантюру. Ваша дочь поддержала Манфреда. Как глава семьи, вы должны…

— Это не ваше дело, капитан. Я знаю, вы говорите так из лучших побуждений, но Манфред и Ульрика знают, что хорошо и что позор, — Рорсейн замолчал, вновь изучая лицо Арфлейна. — Я не думаю, что в ваших привычках давать непрошеные советы, капитан…

— Как правило, — Арфлейн был обескуражен. — Не знаю, почему я заговорил об этом. Прошу прощения.

Он понял, что действует вопреки собственным убеждениям. Но что толкнуло его на это?

На мгновение он увидел перед собой всю семью Рорсейнов, семью, несущую ему неясную пока опасность. Почувствовал, что начинает паниковать. Он быстро потер подбородок, заросший густой бородой. Взглянув на Рорсейна, он увидел, что тот улыбается ему с оттенком жалости.

— Вы говорите, что Янек тоже идет с вами? — прерывая возникшую паузу, внезапно спросил Рорсейн.

— Похоже на то.

Рорсейн тихо рассмеялся.

— Удивляюсь, как он решился. Впрочем, неважно. Если повезет, он погибнет, и она найдет себе нового мужа, хотя мужчин становится все меньше. Вы будете командовать яхтой?

— Я согласился, хотя не знаю, почему. Я делаю многое, что не делал раньше никогда. Я в затруднении, лорд Рорсейн.

— Не беспокойтесь, — захихикал старик. — Просто вы не привыкли к нашему образу жизни.

— Ваш племянник удивляет меня. Каким-то образом он убедил меня согласиться с ним, хотя внутренне я не согласен. Он хитрый молодой человек.

— Он по-своему силен, — с воодушевлением произнес Рорсейн. — Нельзя его недооценивать, капитан. Он кажется слабым, как телом, так и душой, но ему нравится создавать о себе такое представление.

— Вы описали его довольно таинственным юношей, — полушутя сказал Арфлейн.

— Я думаю, что он более сложен, чем мы, — ответил Рорсейн. — Он представляет собой нечто новое, возможно, новое поколение. Я вижу, он не нравится вам. Но, может быть, он понравится вам так же, как и моя дочь.

— Теперь вы сами таинственны, сэр. Я не выражал своей приязни или неприязни к отдельным лицам.

Рорсейн не отреагировал на замечание.

— Зайдите ко мне после охоты, — произнес он слабым голосом. — Я покажу вам карты. Тогда вы скажете, принимаете ли вы мое предложение.

— Отлично. Всего доброго, сэр.

Выйдя из комнаты, Арфлейн понял, что бесповоротно связал себя с этой семьей с тех пор, как спас жизнь старому лорду. Каким-то образом они обольстили его, привязали к себе. Он знал, что примет командование, предложенное Петром Рорсейном точно так же, как принял командование, предложенное Манфредом Рорсейном. Без каких-либо особых проявлений потери целостности своей натуры он перестал быть хозяином собственной судьбы. Сила характера Петра Рорсейна, красота и изысканность Ульрики, хитрость Манфреда Рорсейна, даже неприязнь Янека Ульсенна поймали его в ловушку. Обеспокоенный Арфлейн пошел по направлению к гостиной.

Китовая охота

Отделенная от остального флота невысокой стеной, сложенной из ледяных блоков, узконосая изящная яхта на якоре в частном доке Рорсейнов.

Утро выдалось холодным, под дымчато-желтым небом, разреженным отдельными оранжевыми и темно-розовыми полосками, Арфлейн молча шел за Манфредом Рорсейном. За ними в небольших, богато украшенных санях ехали Янек и Ульрика Ульсенн. Санки везли несколько слуг.

Весь экипаж был уже на борту, готовый в любую минуту отправиться в рейс. На носу, подобно гигантскому луку, возвышалась громоздкая гарпунная пушка, приводимая в действие пружиной. Более половины заостренных зубцов огромного гарпуна выдавалось за бушприт этаким свирепым фаллосом.