Ледовая армия - [9]

— Понимаю.

Мимо прошлепал по лужам сгорбленный человечек, остановился поодаль:

— Мастер Бауди, у тебя все хорошо? — прохрипел он.

— Да-да, все прекрасно, — отозвался я, вновь не зная, с кем общаюсь. Когда я только появился тут — на меня косились странно. Задирали, один раз даже хотели побить, но я случайно сломал одному из обидчиков руку, второму вполне целенаправленно свернул нос, а третьего через пару дней увезли из города на остров Покоя где-то в Пустыне, где содержат безумцев. Я разрушил его душу, запихав в нее чистый ужас мальчишки, на которого набросилось трое здоровых работников мануфактуры.

Посетители напивальни поняли то, что я сделал, даже раньше меня. Поняли, и приняли, не расспрашивая. Среди них нашелся кто-то худо-бедно разбирающийся в эмпатии, и, может быть, только поэтому меня не пырнули ножом в подворотне, как колдуна или пособника Черных Капитанов.

Выпивоха, пошатываясь, двинулся дальше. Наверное, должно быть стыдно, когда не знаешь имени человека, вступившегося за тебя. Но в таких местах забываются не просто так. В таких местах потерять имя не так уж и плохо.

— Драный демон, так все резко. У меня смена завтра…

Фарри скептически кашлянул.

— Ты прав. Ты прав… Конечно же… Фарри, у меня нет слов.

Меня прорвало. Мне словно подарили нечто давно утерянное и невероятно важное. По-моему, я даже прослезился.

— Спасибо, Фарри…

— Вот и отлично. Не будем терять время. Я объявил сбор команды. Мы пришли за тобой. Показывай, где ты нынче обитаешь. Надеюсь, местечко более приятное, чем эта твоя… Напивальня. Вместе соберемся и пойдем на корабль.

— Хорошо. Конечно.

— Показывай дорогу.

Я зашагал по темной улице в сторону съемной каморки, которая находилась в двух кварталах от напивальни. Нависающая над тесной мануфактурской улочкой туша из тесных клетей лишь снизу казалась жутковатой. Однако наверху все выглядело значительно лучше. Иногда я подолгу стоял на сетчатом мостике над улочкой, вглядываясь в прохожих, прежде чем вскарабкаться по гудящей металлической лестнице на четвертый уровень бараков и скрыться в личной комнатушке без окон, с узким шкафчиком и продавленной кроватью. Впрочем, я уже говорил об этом.

Когда мы поравнялись с Бураном, Фарри сказал:

— Ну что, Эд с нами. Я же говорил, что он одумается!

— Ой ты ж радость-то какая. Давайте теперь возьмемся за рученьки и поскачем по этой милой улочке в сторону светлого будущего, где тепло, сладко, и десятки обнаженных дев хотят подарить всем волшебство любви. Но мы назло им будем просто кататься на облачках, и смеяться, смеяться, смеяться! — он сплюнул.

— Я скучал по тебе, — сказал я ему.

Неприкасаемый лишь хмыкнул.

Глава третья «ИзоЛьда»

Красный корабль-фрет, который Фарри нарек своим, стоял в доках Барроухельма, готовый к отправке. Высокий, трехмачтовый, с изящными линиями железного тела. Свет мощных шаманских фонарей заливал огромный городской ангар, и я не мог отделаться от того, что страшусь неведомых черных фигурок на бесконечных мостах под потолком. Все эти работники порта, даже ночами суетящиеся среди платформ, казались мне затаившимися Ледовыми Гончими, Черными Капитанами и Снежным Демонами. Но я старательно не смотрел наверх. Хоть и содрогался от гула металла под тяжелыми ботинками.

Верхняя палуба ледохода Фарри отличалась пристройками, которые оживут только во время водного путешествия. Траки ледохода были шире обычных, с высокими ведущими и опорными колесами. Такие, когда ходят по льду — обнимают неровности. Не крошат торосы и заструги с невозмутимостью штурмовика, а сглаживают. Амортизируют. Мануфактура Барроухельма как раз и занималась производством подобных товаров. Я хорошо изучил все эти модификации «траковых платформ», пока слушал беседы в напивальне. Там, слава Светлому, рассуждали не только о том, какие мошенники и воры те, кто правят Содружеством, да что за чудовища эти далекие и неизвестные никому жители Берега.

Мы наблюдали за фретом с обзорной площадки. Отсюда он казался не таким огромным.

— ИзоЛьда, — прочитал я название корабля. — Оригинально.

Фарри стоял рядом со мною и с видом победителя осматривал судно. Буран задумчиво облокотился на поручни.

— Я хотел тебя попросить кое о чем, — сказал Фарри. — Просьба небольшая, но важная.

— Да?

— Чтобы тебя уважали, иногда улыбки недостаточно. Чужое уважение внушает доверие. А! Светлобог! Я немного волнуюсь, и слова кривые лезут. Я хочу сказать, чтобы тебя малознакомые люди принимали всерьез — твое окружение должно относиться к тебе соответствующе. Я поговорил с нашими, они понимают. Вот, хотел попросить тебя. Ты можешь какое-то время ходить с серьезным хмурым видом, а это у тебя получается прекрасно, и делать вид, будто я главный?

Буран хмыкнул, и Фарри смутился, но лишь внутренне. Внешне он повернулся к Неприкасаемому и сказал:

— Вот чтобы именно такого вот никогда не было.

— Фарри, что с тобой сталось? — спросил я. — Я тебя не узнаю!

— Когда у тебя есть цель, ты готов на многое. Сможешь пару дней продержаться?

— Хорошо Фарриан, — вспомнил я его полное имя. — Как скажешь.

— Спасибо, — он перевел взгляд на порт. — Когда нет лидера, приходится брать все в руки самому. Потому как именно тебе потом в старости придется понять, что ты пустил жизнь по голому льду, просто потому что ждал, кто ж сделает первый шаг вместо тебя.