Леди-жрица - [21]

В голову вдруг пришла странная мысль: чем-чем, а нарядами во всех моих приключениях я была не обделена. Даже в Кэрдарию меня забросило вместе с туго набитыми одеждой сумками украинской «челночницы» Ксюхи. Опять подумала: почему именно я? Кому и зачем это было нужно? Почему до сих пор меня швыряет из стороны в сторону, из мира в мир, от одного приключения к другому? Меня заставляют страдать, испытывать боль и горе, находить любовь и снова терять. Причем терзают только сердце и душу, а материально я всегда обеспечена. Вот и сейчас: шикарные платья, драгоценности… Оттого, что ничего не могла понять, даже ругнулась. Такое впечатление, будто кто-то наверху пишет диссертацию «Влияние нарядов и богатства на чувства женщины». А выбор пал на меня, как на наиболее равнодушную к этим благам.

Не знаю, до чего бы я додумалась еще, но вдруг стекло подернулось легкой дымкой. Я сразу же постаралась сосредоточиться на одной мысли: как я обаятельна и привлекательна. Потом отошла от зеркала. Кто наблюдал за мной? Хозяин дома или кто-то из подземного замка? Хотя если из пещер, то скорее всего, это был главный хранитель. Придется оставаться и здесь сосредоточенной и внимательной и не сделать ложного шага. Идя на ужин, я про себя ругала всех шпионов мира. А здешних – особенно.

Уоррик поднялся при моем появлении, подал руку и подвел к столу. На миг глаза его вспыхнули, но он тут же опустил ресницы. А когда вновь поднял на меня взгляд, тот уже ничего не выражал. Комплимент прозвучал сухо и дежурно:

– Прекрасно выглядите, леди. Наряд необычайно идет вам.

В этот раз мы ужинали не в столовой, а в небольшом кабинете, при свете множества свечей. Смена обстановки показалась мне подозрительной, и я была готова к отпору. Даже порадовалась, что не забыла выпить зелье.

Но лорд был явно не расположен к флирту и заигрываниям. Весь вечер выглядел подавленным и печальным. Говорил будто через силу. Может, из-за моих расспросов во время поездки? Я даже почувствовала себя виноватой.

Уоррик пил вино бокал за бокалом, почти не обращая на меня внимания. Пришлось заметить:

– Лорд, если вам хочется напиться, может, лучше делать это в одиночестве? А меня избавьте от этой картины.

Я хотела встать и уйти, но хозяин удержал меня за руку:

– Вы правы. Но пить одному – дурной тон. Составьте компанию. Хотя бы один бокал…

И вдруг заговорил изменившимся голосом:

– Леди, мне очень плохо. Прошу, побудьте со мной.

И опять в глазах плескались боль и страдание.

– Жрец, что случилось?

– Давайте пересядем на диван.

Я дернулась:

– Лорд, мне и здесь вполне удобно.

– Вот видите, и вы не доверяете мне. – Он по-пьяному зло спросил: – Боитесь?

Я пожала плечами:

– Ну я-то за себя постоять могу.

И демонстративно уселась на диван.

Он поглядел на меня мутным взглядом и произнес, немного заикаясь:

– Я сразу понял, что вы не так прос-ты, как пытаетесь ка-зать-ся. И вообще, вы не та-ка-я. До сих пор не мо-гу прийти в себя от вашей смелости. Су-ме-ли подчинить ойшаров и хотите взять этого ди-ко-го невменяемого ко-ня.

Лорд пьяно погрозил мне пальцем:

– Таких жен-щин не бы-ва-ет!

Потом повторил:

– Не бы-ва-ет!

Надо было просто посмеяться над пьяным бредом хранителя, но я рассердилась: он что, намекает, что со мной не все в порядке? Или решил отомстить за «телку»? Вслух я сказала:

– Сама себя никогда не считала дурочкой да и другим так думать повода не давала.

Жрец вдруг произнес враз протрезвевшим голосом:

– Я вам не верю. Рил совершил большую ошибку, выбрав вас. Хотя…

Но я так и не узнала, что еще хотел сказать хранитель. Лорд вдруг шагнул ко мне, рывком поднял на ноги и потащил к дверям:

– Идите, леди, к себе. Вы правы – я хочу напиться.

Меня не нужно было долго уговаривать. Я помчалась на свою половину, боясь, что хозяин передумает и позовет обратно. Провести вечер в обществе пьяного мага совсем не улыбалось.

В спальне подошла к зеркалу, решив проверить одну мысль. Стояла перед прозрачным стеклом и старалась думать об ойшарах, о черном коне, так похожем на эльфийского, об Уоррике, который сегодня пьян, а мне всегда были неприятны пьяные мужчины…

Поверхность зеркала подернулась дымкой. Если хозяин пьет в гостиной, то за мной следит не Уоррик? Или хранитель только притворялся пьяным? Так и не решив ничего окончательно, я улеглась в кровать.

Утром завтракала в одиночестве. Слуги сказали, что хозяин уехал куда-то по делам. Попыталась выпытать что-либо у Теймы, но узнала совсем немного: на той стороне реки живет брат жреца и они давно не общаются. В глазах служанки я увидела настоящий испуг и прекратила допрос. Взяла хлеба с солью, сахара и отправилась в конюшни.

Сначала зашла к ойшарам. Они благосклонно приняли угощение из моих рук. Хвосты при этом дружно зашевелились. Я решила, что так они выражают радость при виде меня. Но взглянула на шипы на рогах, и мороз пробежал по коже. Подумала, что ездить на этих животных все же не хочу. Погладила морды и пошла к новорожденному чуду.

Жеребенок уже стоял на тонких ножках и потягивал молоко из вымени матери. Налюбовавшись детенышем, направилась к приглянувшемуся мне вчера коню. Не слушая предупреждений конюха о сволочном нраве этой скотины, шагнула в загон. Конь скосил на меня свой антрацитовый глаз, но не сделал ни одного движения. Я немного осмелела, вытащила кусок сахара и протянула ему на ладони. Зверь фыркнул, но сахар съел. Я дала ему новый кусок и осторожно взяла висевшую тут же уздечку. Бросила взгляд на конюха. Тот отошел довольно далеко. Если конь взбунтуется, слуга вряд ли кинется мне на подмогу. Я даже подумала с подозрением: может, это хозяин отдал такое распоряжение? Разрешил же он мне взять коня, несмотря на предупреждения об опасности.