Призрак действительно вел себя вполне мирно и даже редко показывался домочадцам.
— И все же куда лучше было бы, если бы его милость рассказал нам о том, что же происходит. Это как минимум невежливо… — укоризненно произнесла матушка.
И мне стало до крайности любопытно, стала бы она высказывать свое недовольно лично лорду Дарроу. Что-то подсказывало мне, что все-таки нет… Никто не рискует вести себя так с его милостью. Ну, почти никто.
— Тебе все равно бы не понравился ответ, — отозвалась я со вздохом.
Даже мне самой правда не пришлась по душе.
— И все же… — произнесла мама с тенью недовольства, но тут вновь вмешалась миссис Чавенсворт.
Она удивительно рьяно защищала своего могущественного родственника, что говорило или о мотивах корыстных, или же об искренней родственной привязанности. Мне хотелось верить во второе. Не так много на моем пути встречалось искренних и хороших людей, не хотелось разочаровываться в одном из них.
— О, моя дорогая, поверьте, не во всех случаях знание — благо. Просто доверьтесь нашему дорогому Николасу, как это мудро сделала ваша старшая дочь.
Судя по выражению матушкиного лица, она вовсе не считала, будто я веду себя мудро. Она вообще с трудом верила и доверяла другим людям, таковы уж были свойства ее натуры.
Как бы то ни было, общими усилиями нам с племянниками лорда и миссис Чавенсворт удалось уговорить маму и сестер посидеть за рукоделием или книгами до самого венчания и отказаться от мысли выйти пусть даже и всего лишь в сад.
И, разумеется, стоило только запретить это — как сестры тут же принялись с такой тоской смотреть за окно, что мне самой хотелось расплакаться от расстройства. Однако я намеревалась оставаться непоколебимой, для блага Энн и Эмили, да и собственного блага к тому же.
Меж тем солнце уже клонилось к закату, но его милость так и не соблаговолил вернуться. Меня все больше снедало беспокойство…
Пусть я и не сомневалась в могуществе лорда Дарроу ни единой секунды, однако сердце все-таки сжималось от тревоги. Ведь я видела, насколько сильна Тшилаба… А если его милость вообще не вернется?.. Волнение свое я старалась скрывать, как только могла, но все-таки мистер Уиллоби и мистер Оуэн поняли, какие чувства в тот момент меня обуревали.
— Не страдайте так уж сильно, мисс Уоррингтон, — тихо обратился ко мне мистер Уиллоби, когда я стояла у окна. — С дядей ничего не может случиться. Это ведь наш несравненный дядя, который способен справиться с чем угодно. Он не может так легко проиграть, все равно, кто его враг.
Хоть я и кивнула в ответ, однако же во мне поселилось сомнение… Ведь противником моего будущего мужа стала Тшилаба, его бабка-колдунья, достаточно злобная и подлая, что бы захватить тело юной девушки…
— Вы что — то знаете, мисс Уоррингтон? — спросил мистер Оуэн, вставая рядом.
Молодой человек также вглядывался в сгущающиеся сумерки, как и я. С другой стороны от меня устроился мистер Уиллоби. Его настроение было куда более оптимистичным, но и он почувствовал, будто какое-то напряжение повисло в воздухе.
— Знаю… — тихо ответила я, обнимая себя за плечи, словно пытаясь согреться.
Но совершенно не помогало… И пусть даже мягкое тепло источал флакон на груди, однако же как будто могильный холод проникал в самые кости.
Скорее всего, мне не поможет ничего, совершенно ничего, пока не вернется его милость.
— Все настолько опасно? — тихо спросил мистер Оуэн. — Настолько опасно, что стоит бояться за нашего дядю?
У меня хватило сил только на то, что кивнуть. Горло словно сжало невидимой рукой. От всхлипа удалось удержаться с огромным трудом.
Его милость не вернулся на следующий день.
И к утру второго дня он тоже не явился.
За завтраком никто не проронил ни слова, словно бы в доме находился покойник… Покойник… Может, он уже и был. Только оставалось найти его и похоронить.
А за окнами порой мелькали фигуры в цветастых одеждах… Стоило приглядеться — как все пропадало, но я не сомневалась в том, что они были там, эти люди, подручные ведьмы Тшилабы.
— Что же делать? — спросил мистер Оуэн, когда мы с его кузеном удалились в одну из гостиных, что бы поговорить без посторонних ушей.
Мистер Уиллоби метался из угла в угол подобно дикому зверю, сжимал кулаки… Казалось, еще немного — и молодой человек зарычит.
— Что нам делать, Роберт? — обратился мистер Оуэн напрямую к кузену, видя каким потерянным вмиг стало мое лицо. — Дядя никогда бы не поступил с нами таким возмутительным образом! Он бы предупредил, если бы ему пришлось задержаться! Случилось нечто… нечто поистине ужасное, если он так и не связался с нами!
Я была полностью согласна с молодым человеком, но даже рот открыть не решалась. Казалось, пока я не произнесу ничего, то беды на самом деле не случилось. Но страшное уже произошло…
Его милость попал в руки Тшилабы, или же был убит…
Наверное, переживать стоило в первую очередь из-за того, что моя собственная жизнь без участия лорда Дарроу повисла на волоске. Но почему — то данный прискорбный факт не сразу даже и пришел мне в голову… Первой появилась мысль, что его милости больше нет… И от этого стало так страшно и тоскливо на душе, словно разрушился один из столпов, который, по верованиям древних, удерживал мир от падения в бездну. Лорд Дарроу успел стать для меня одним из таких столпов.
