Леди Роз - [127]

– Прошу тебя, – сказала я Агнес, вытиравшей пыль, – приведи его ко мне в светлицу.

– Да, миледи.

Я перекрестилась, пробормотала молитву, собралась с силами, сняла с колышка старый плащ Джона и пошла к себе. Потом я осторожно села, положила плащ на колени и заставила дрожавшие пальцы воткнуть иглу в ткань, как часто делала в тяжелые времена.

– Миледи…

Я подняла взгляд. На пороге стоял Том Гоуэр. Плащ выпал у меня из рук; я с трудом встала, опершись на ручку кресла. Том шагнул ко мне, и я увидела, что он держит письмо. Я ошиблась! Он принес мне не весть о смерти, а всего лишь послание от моего Джона! Я широко улыбнулась:

– Том, милый Том… встань, прошу тебя. Я на мгновение подумала… Впрочем, это не важно… – Продолжая улыбаться, я жадно схватила письмо и прижала его к груди. И только тут поняла, что Том не ответил на мою улыбку. Его лицо осталось таким же бледным и суровым, каким было в тот момент, когда я услышала его голос. – Том… как сложилась битва для ланкастерцев?

Немного помешкав, оруженосец ответил:

– Не знаю, миледи. Я помог милорду маркизу надеть доспехи, а перед началом сражения он приказал мне уехать. Доставить вам это письмо…

«Почему? – Эта мысль пронзила меня, как удар кинжала. – Гоуэр должен был сражаться рядом с ним».

– И это…

Я отвлеклась от своих мыслей и увидела, что Гоуэр полез в дублет и стал разыскивать то, что для сохранности спрятал во внутренний карман. Пальцы одеревенели и плохо слушались. Я смотрела на лицо оруженосца и понимала, что он что-то скрывает от меня. Том вынул бархатный кисет и протянул мне. Внутри лежало кольцо, которое много лет назад вручил Джону юный Дикой Глостер, впервые приехав в Миддлем. Моя грудь разрывалась от боли. Именно Джон учил Дикона военному искусству. А теперь кузены воевали друг с другом, потому что каждый из них сражался за родного брата.

Я смотрела на камень, остро ощущая смысл послания Джона. «Если случится катастрофа, отдай это кольцо Дикону». После возвращения кольца Дикон будет вынужден вернуть Джону долг. Мне казалось, что я нахожусь на небесах и наблюдаю за сценой, происходящей далеко внизу. В предвечерних сумерках камень, темно-синий, как глаза моего мужа, мерцал тем же светом, который я много раз видела в глазах Джона.

Сердце билось с трудом.

Я отвернулась, пытаясь взять себя в руки. «Пришло время платить мой собственный долг. Долг перед Небесами, удовлетворившими мою просьбу много лет назад». Тогда я была пятнадцатилетней сиротой, у которой не было никого на всем белом свете. Вынужденная сделать выбор между монашеством и замужеством, я покинула монастырь с сестрой Мадлен и отправилась ко двору, где мне должны были подобрать мужа.

Я уже тогда знала, как устроен мир и как мало у меня шансов найти любовь. В тот вечер в замке Таттерсхолл мое сердце разрывалось от одиночества; я подняла взгляд к Небесам, помолилась и дала клятву: «Пошлите мне любовь. Эта любовь может принести мне великую скорбь, но моя душа будет вечно благодарна вам… Подарите мне любовь, а если вместе с ней придет великое горе, вы никогда не услышите моих жалоб, какие бы потери, боль и мучения ни выпали на мою долю. Я вынесу все… если вы пошлете мне любовь».

В тот вечер Небеса откликнулись, послав мне Джона. А потом устранили препятствия, стоявшие на нашем пути. Вопреки всему мы соединились и стали жить вместе.

Я подняла голову, посмотрела на Гоуэра и промолвила:

– Ты проделал долгий путь, Том. Скажи на кухне, что я велела накормить тебя по^куснее, а потом отдохни…

Тут мои губы задрожали, а на глаза навернулись слезы. Я отвернулась и услышала эхо шагов Гоуэра, отдававшееся от стен коридора.

Я сжала письмо в руке и пошла к маленькой скамье на опушке леса, подальше от любопытных глаз, едва замечая, что за мной трусит щенок Джона.

«Дорогая Исобел!

Завтра будет бой. Посылаю это письмо на случай, если больше не смогу тебе написать.

Исобел, я любил тебя всем сердцем. Сегодня вечером меня переполняют воспоминания, и я благодарю Всемогущего, подарившего мне такое счастье. Не знаю почему, но у меня такое чувство, что ты совсем рядом, в любую минуту можешь выйти из тени и подарить мне улыбку, которую я полюбил с первого взгляда, увидев тебя в замке Таттерсхолл.

Тебе покажется это странным, но я почти слышу музыку, под которую мы танцевали в тот вечер, вижу твои глаза, мерцающие в свете свеч, как драгоценные камни, и ослепляющие меня… Ах, Исобел, я любил тебя эти четырнадцать лет! Ты дарила мне утешение, которое помогало преодолеть все жизненные трудности. Через две недели наступит годовщина нашей свадьбы, и, если сейчас нам придется расстаться, я умру с благодарностью Небесам за любовь и радость, которую они мне подарили.

Но когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что эти драгоценные мгновения были краткими и мимолетными. Так блестит во тьме пригоршня золотого песка: то она есть, то ее нет. Если бы наши песочные часы не опустели так быстро, и мы смогли бы вместе увидеть, как наги Джордж станет доблестным рыцарем!

Увы, Исобел, я чувствую, что наша последняя свеча догорела. Если предчувствия меня не обманут, скажи детям, как я их любил. Никогда не забывай, как я любил тебя, и знай, что когда я испущу свой последний вздох, то прошепчу перед этим твое имя.