Леди, которая любила готовить - [6]
— И я не уверен, что вы почувствуете ее, даже восстановившись полностью. Физически, я имею в виду.
— Я перегорел?
Страшный сон любого мага. И достойная цена. Тот парнишка, который купол поставил, заплатив за него собственной жизнью, сделал куда больше Демьяна.
— Нет, — Марк Львович покачал головой. — И это самое странное. Энергетические каналы работают нормально. И пропускная их способность не изменилась с последней вашей проверки. А вот ядро нестабильно. Признаюсь, в своей практике я с подобным не сталкивался.
Демьян приложил руку к груди.
Он не чувствовал ровным счетом ничего. Перегоревшие писали о пустоте, о ноющей боли, которую целители называли эфемерной, но не эфемерно заглушали морфием, однако и боли не было.
И силы тоже.
— Ваша энергетическая оболочка повреждена. И что хуже всего, повреждения восстанавливаются крайне медленно. Для сравнения, люди, которым случилось оказаться под огненным крылом и почти полностью выгореть, за две недели восстанавливали внутренний контур, а в течение месяца и внешний. Причем без особого вмешательства. Это естественная способность организма. Как тело заращивает физические раны, душа или дух стремится излечить энергетические. Обычно.
— И… что не так с моим духом?
— Все так. Вы в себе, сколь могу судить. Сознанием обладаете ясным, с памятью проблем не вижу, да и в остальном… но, боюсь, мы имеем дело с последствиями оружия нового, весьма и весьма опасного. В том числе и этим вот эффектом воздействия на энергетическое поле человека.
Он потер руки, которые были бледны и слегка шелушились, что, кажется, донельзя раздражало милейшего Марка Львовича.
— И что мне делать?
— Восстанавливаться. Отдыхать. Теперь, когда ваше физическое состояние более опасений не вызывает, процесс ускорится. Думаю, дня через два вы вполне можете встать… не без помощи. А там… там будет видно.
Будет.
Марк Львович поклонился и вышел. Он вернется ближе к полуночи, чтобы вновь отогнать боль, которой и вправду стало меньше. Демьяну предлагали морфий, но он, видевший, во что способен тот превратить человека, отказался.
Когда сумел говорить.
Решил, что справится. И справился.
Павлуша вновь потянулся было к подушкам.
— Оставь, — Демьян отмахнулся от этой заботы, которая казалась ему в корне неправильной. Он не достоин ее. Он ошибся, и эта ошибка стоила многих жизней.
Следовало сразу брать сволочей.
Плевать на Петербург. Столица всегда жила своей жизнью, далекой от понимания провинциальных проблем. Плевать на начальство, которое было бы недовольно и, возможно, недовольством своим уничтожило бы карьеру Демьяна. Ее и так не будет, как и не было.
Плевать на то, что и обвинить-то господ революционеров было бы не в чем… то есть, ему тогда казалось, что не в чем. Кто ж знал про останки в подвале? Про женщину, единственная вина которой была в излишней доверчивости.
Пустила на постой.
Заработала.
Боль кипела в душе, перерождаясь в вину.
— Что говорят? — Демьян поерзал, а Павлуша отошел, чтобы вернуться с высоким стаканом и склянкой. От склянки пахло мятою и дегтем, а вкус зелье, как и большинство иных целительских, имело преотвратительнейший.
— Говорят, что точно вас в отставку отправят, — капли Павлуша отсчитывал про себя, но при том губами шевелил. — Или в отпуск сперва, а потом в отставку.
И правильно сделают.
Демьян позволил себе упасть на подушки.
— Петербуржцы всю улицу излазили от и до. Их специалист в морге ночевал, все пытался понять, что ж они такого придумали, только дом сгорел почти целиком. Аверсин говорит, имела место энергетическая аномалия. В телах ни капли силы. Даже Яшка… его ж пулей сбило, упал, а осколками так вовсе не посекло, вот, на теле должны были отпечатки сохраниться, а стерло. Младенчики и те чистыми не бывают такими.
— Аверсин в деле?
— Взяли в помощь, правда, потом клятву сняли, так что теперь лишь руками разводит.
— Не нарывайтесь, — Демьян принял стакан обеими руками. Заставил сжать, ощущая, как прогибается свежая, отросшая вместо сожженной, кожа. И повязки наливаются сукровицей.
— Так мы…
— Они не враги.
Павлуша дернул шеей и отвернулся. Понятно. Столичные, как всегда, сумели поставить себя над всеми, чем и заработали, если не ненависть, то всяко непонимание.
— Вы, Демьян Еремеевич, не думайте… наши все за вас. И никто не винит… ну… из наших, — уточнил Павлуша и помог попридержать стакан, потому как мышцы все еще были деревянными. — Понимают, что, если б эта погань где-то в городе рванула… из столичных один обмолвился, что на адмирала покушаться собирались, он же в ресторациях любит сиживать и не один… так что…
Вечер.
Лето.
Набережная и огни. Люди. Ресторации, которых с каждым годом становится все больше. Музыка. Смех. Взрыв…
— Жертв было бы в разы больше. Эта штука… наши говорили, что на двадцать шагов все выжжено, и отметка имеется аккурат там, где Игорек щит свой поставил. Мы… того… скинулись… у него ж жена… недавно… полгода не прошло.
Горечь лекарства склеила зубы. И заставила проглотить, что ком в горле, что чувство вины.
— Возьмешь… чек выпишу…
Сколько отдать?
Сотню?
Две?
Да если Демьян все свои нехитрые накопления отдаст, все равно не вернет паренька. И той, незнакомой ему женщине, легче от денег не станет.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Каждый сам для себя выбирает образ жизни и религиозное учение. Вариантов множество, кому-то кажется нормальным, когда религией большинства становятся деньги и власть. Кто-то поклоняется телесным удовольствиям. Но есть исключения, люди, которые ищут свои особый путь. А есть такие, как героиня, которая выведет на чистую воду фанатиков, сулящих глупцам несбыточную мечту, одурманивая наркотой. Она докажет, что нет иного… что выбора нет. Ну, по крайне мере, попытается. Первый том полностью.
Для участия в новогоднем литературном конкурсе детского рассказа «Снежное слово».
Городское фентези, где будут участвовать потомки героев из Детей иного мира. В книге будет полно штампов романтической направленности: агрессивный герой, превращающийся под влиянием героини в овечку, куча препятствий и испытаний, немного злодеев и естественно, полнейший хэппи энд. Полностью.:)
После трагических событий в Панайре, Михей и Саартан оказываются в Пристанище Меру — базе кураторов Цитадели. Хранителя обвиняют в гибели целого мира и сажают в подземелье, его друг-лис тем временем становится учеником Кота, а самый влиятельный интриган Шельйаара заключает с Иватарном пари, цена в котором — жизнь Саартана и свобода его таинственной сокамерницы.
Чувак с магией, кто ты без нее? Усталый циник с жестокими шутками, первый кандидат на получение по щам от подростковых банд, специалист в раздувании конфликтов на пустом месте. …
До боли странные дела творятся под жарким солнцем Крыма. То конюшни вдруг вспыхивают, то бомбы находятся там, где их быть не должно, то давным-давно похороненные семейные тайны норовят вылезти на свет Божий. И что со всем этим Василисе делать? Разбираться. И с террористами, и с проклятьем, и с золотыми лошадьми, привезенными некогда князем Радковским из степей. А заодно — с собою, родственниками и нечаянной любовью, которая пришла, когда и не ждали. Часть вторая.