Леди и разбойник - [9]

Когда корабль подплыл ближе к Уайтхоллу, все разговоры между придворными стихли. Барбара Каслмейн стояла молча, прикусив белыми зубками нижнюю губу. К всеобщему изумлению, она не пыталась пробиться вперед, чтобы приветствовать короля и королеву Екатерину в тот момент, когда они сойдут на берег. Барбара стола поодаль, наблюдая, как кавалеры и дамы приседают, кланяются, целуют руки царственной четы. Только когда Карл уже намеревался ввести молодую супругу во дворец, Барбара приблизилась и присела в реверансе — столь грациозном и уверенном, что по сравнению с ней все остальные показались неловкими и неуклюжими.

Королева наклонила голову, взгляд Карла на мгновение остановился на Барбаре, а потом королевская чета вошла во дворец, а Барбара осталась стоять на террасе. На ее губах играла легкая улыбка. Она больше не тревожилась. Глаза короля сказали ей, что все хорошо и он придет к ней, когда сочтет нужным.

Барбара медленно направилась прочь, не глядя, куда идет, и наткнулась на Рудольфа Вайна, не заметив его. Он тоже был один и смотрел вслед графине и Tee, которые отправились в свои апартаменты.

— Уж не стали ли вы внезапно добродетельны? — холодно спросила Барбара, от которой не укрылось выражение лица Рудольфа.

— Барбара, не сердитесь на меня! — поспешно воскликнул он. — Я не виноват в том, что у моей тетки такие странные представления. Я пытался ее переубедить, но она не стала меня слушать.

— Не беспокойтесь, — язвительно бросила Барбара, — ваша родня меня не волнует. Им будет очень скучно при дворе, если они не пожелают знакомиться с теми, кого король приближает к себе. Мне жаль эту девочку, которая оказалась во власти старой ведьмы!

— Как вы добры! — вскричал Рудольф, сочтя за благо истолковать ее последнюю фразу буквально. — Может быть, вы разрешите мне как-нибудь привести к вам мою маленькую кузину? Она показалась мне славной девчушкой.

Барбара прищурилась.

— Что за игру вы ведете, Рудольф? Охотитесь за приданым или уже влюбились?

— Я люблю только вас, и вы это прекрасно знаете! Но мои кредиторы на меня наседают, а она богата, Барбара, хотя откуда у нее взялись эти деньги, одному небу известно.

— А вы уверены, что они у нее действительно есть?

— Я попробую это уточнить, но судя по тому, что она говорила о покупке лошадей, кареты и ювелирных украшений, я думаю, что деньги у нее есть. Моя тетка не позволила бы своей подопечной влезать в долги, особенно если бы ей нечем было расплатиться.

Барбара Каслмейн улыбнулась.

— Значит, вы решили жениться ради денег?

— Мне необходимо что-то предпринять, и как можно скорее. Но я хочу умолять вас об одном одолжении.

— Каком же?

— Два месяца назад я просил его величество подтвердить мое право на титул и поместье Стейверли.

— А что стоит между вами и титулом? — осведомилась Барбара.

— Кузен, которого надо признать погибшим. Никто уже много лет о нем не слышал.

— Ну что ж: я посмотрю, что можно сделать, — благосклонно пообещала Барбара Каслмейн.

— Правда? — Рудольф Вайн горячо сжал ее руки. — Спасибо, Барбара, вы, как всегда, необычайно щедры! И я ваш восторженный раб, вы это знаете.

— Знаю ли?

Эти слова были лукавым вызовом, и он придвинулся чуть ближе, словно притянутый магнитом.

— Как часто мне говорить вам о моей любви? — хрипло спросил он.

— Снова и снова, потому что я никогда не уверена, что вы говорите правду, — отвечала Барбара.

— А мне нельзя это доказать?

Барбара покачала головой.

— Я собираюсь домой… одна.

Он не стал возражать. Этот тон был ему слишком хорошо знаком. Рудольф проводил ее до экипажа и смотрел вслед, пока карета не скрылась из виду, а потом повернулся и пошел обратно по галереям и дворикам дворца. Оказавшись у апартаментов, в которых разместили вдовствующую графиню Дарлингтон, он понял, насколько близко они расположены к королевским покоям. Это означало, что его престарелая родственница имеет даже большее влияние, чем он предполагал. Похоже, она приехала в Уайтхолл, чтобы состоять при новой королеве.

Ливрейный слуга открыл ему дверь, и он поднялся в чудесную уютную гостиную, окна которой выходили на реку.

Его двоюродная бабка отдыхала на кушетке, а рядом с ней на невысокой табуретке сидела Тея с книгой и читала вслух стихи.

При его появлении обе дамы повернули головы, а Тея встала навстречу, приветливо ему улыбаясь.

— Это кузен Рудольф! — сказала она своей старой родственнице и, сделав реверанс, придвинула ему удобное кресло.

— Ну, Рудольф, ты не стал мешкать с визитом, — проговорила вдовствующая графиня, когда он склонился к ее руке.

— Я так много хотел о вас узнать! — ответил ее племянник, усаживаясь в кресло. — Я слышал неопределенные разговоры о том, что вы собираетесь в Уайтхолл, тетя Энн, но не знал ни дня вашего приезда, ни о том, что с вами будет моя кузина.

— Если бы я приехала одна, ты вряд ли бы пришел так быстро! — мрачно заметила графиня.

Однако глаза у нее весело сверкали, и Рудольф отважился ответить:

— А почему от меня скрывали существование столь прелестной родственницы?

— А нам следовало поставить тебя в известность? — осведомилась его тетка. — На мой взгляд, твое положение в семье этого от нас не требовало.