Лед и вода, вода и лед - [25]
Она выбрала Сюсанну. Не Бритт-Мари. Не Анн. Не Лиллемур или Ингалиль или кого-нибудь еще. А Сюсанну.
— Так-так, — сказала Ева, открыв свой саквояж и порывшись в нем. — Видите, что у меня тут? Да, это лента для волос, я ее сделала из старого нейлонового чулка. Отрезаем полоску шириной в пять сантиметров от верхнего края — и получаем приспособление, не дающее волосам падать на лицо во время нанесения макияжа.
Она надела обрезок чулка на голову Сюсанне, обнажив ее белый лоб.
— Ты ведь хорошенькая, — произнесла она, серьезно глядя на ее отражение. — Кожа великолепная. Вот только цвет, может, чуточку цвета…
И она выдавила капельку тонального крема.
Сюсанна задержалась у зеркала в раздевалке и разглядывала собственное лицо, пока натягивала парку. Ну как — похоже на девочку, брат которой — ну двоюродный брат, не важно — держит первое место в «Десятке хитов»? Да. Вполне. Она едва себя узнала в зеркале, но то, что она там увидела, ей нравилось. Ева провела толстую черную полоску по краю века и завершила ее каллиграфической стрелкой. Она же подобрала ей черную тушь для ресниц и розовую перламутровую помаду. И поэтому Сюсанна выглядела наконец как настоящая девочка-подросток — то ли длинноволосая Твигги, то ли совсем молодая и белокурая Джейн Эшер. И все это заслуга Евы. Это Ева превратила ее из невзрачного пупса-переростка в по-настоящему хорошенькую девушку. Да. На самом деле. Правда хорошенькую.
Но Ингалиль, естественно, накуксилась. Ингалиль теперь все время куксилась.
Сюсанна натянула сапоги и вздохнула. Вид у Ингалиль был кислый, еще когда Сюсанна только пришла на курсы, и не стал менее кислым, когда Ева начала красить Сюсанну. Теперь Ингалиль стояла, натянув шапку на лоб, и застегивала пальто.
— Ну что, долго еще будешь смотреться? — спросила она.
Сюсанна поправила капюшон парки. Остальные девчонки уже поднимались вверх по лестнице, а Ева с матерью только вышли из кабинета для занятий. Обе улыбались Сюсанне.
— Ничего странного, что ей хочется теперь посмотреться в зеркало, — сказала фру Саломонсон, — теперь, когда она стала такая красивая…
— На, возьми. — Ева протянула ей бумажный пакетик. Сюсанна едва не сделала книксен — удержалась в последний момент.
— Спасибо.
— Это просто бесплатные пробники. Вот тут подводка, которой я тебя красила. Чтобы ты могла дома потренироваться…
— Спасибо огромное!
Ева рассмеялась, как будто Сюсанна сказала что-то смешное.
— Не за что. Ты где живешь?
Сюсанна снова едва не присела в книксене. Надо взять себя в руки, Ева всего на несколько лет ее старше.
— На Сванегатан.
— Надо же, какое совпадение! Мне сейчас тоже на Сванегатан. К подружке. Можно составить тебе компанию?
Теперь сдержаться не удалось. Сюсанна чуть присела, но совсем чуточку, просто чтобы этот порыв вышел наконец из тела наружу. Ева, казалось, ничего не заметила, но Ингалиль, стоявшая возле лестницы, фыркнула.
— Ладно, я пошла, — громко произнесла она. — Ты слышишь, Сюсанна? Я пошла домой.
Сюсанна махнула ей рукой:
— Пока! До завтра.
~~~
Тьма поджидала снаружи, холодный безветренный мрак, проколотый лишь светом маленькой круглой лампочки входа в помещение курсов. Сюсанна уставилась на нее, пока Ева отстегивала велосипед от стойки и выкатывала его. Велосипед был вишневого цвета. Сюсанна и не знала, что бывают вишневые велосипеды.
Ева была не такая, как другие взрослые девушки, — в ней не было ни придирчивости, ни высокомерия, ни жеманства, ни любопытства. Она просто шла рядом и вела свой велосипед и поначалу не сказала ни слова о Бьёрне. Вместо этого начала рассказывать о себе, сперва чуть глуховатым голосом, потом все оживляясь. Иногда она думает, не пойти ли в Институт красоты в Стокгольме, чтобы выучиться на профессионального косметолога, а иногда кажется, что это какая-то несерьезная специальность. Правда. Может, лучше стать медсестрой — профессия, о которой она мечтала, когда была совсем маленькой? Экзамены за среднюю школу она сдала неплохо, и ее бы взяли, но тут ведь мама с магазином, она же не может все бросить на маму. А кем, кстати, мечтает стать Сюсанна? И почему у нее выговор красивее, чем у остальных? Она откуда-то с севера? А что, она такая же музыкальная, как ее брат? Ведь, если Ева правильно поняла из разговоров других девочек, Сюсанна — сестра Бьёрна Хальгрена? Сюсанна глянула на нее:
— Я ему не сестра. Не родная сестра. Хотя мы выросли вместе.
Вид у Евы сделался удивленный.
— Неужели? Но где тогда твои родители?
— Мы живем как раз с моими родителями. Это у Бьёрна мама ушла в дальнее плавание, так что он живет у нас. И всегда жил.
Ева задумчиво кивнула, и ненадолго наступила тишина. Было слышно только, как хрустит гравий под ногами.
— Я всегда мечтала иметь сестру или брата, — произнесла наконец Ева. — Младшую сестренку. Или старшего брата.
Сюсанна пробормотала что-то в ответ, засунула руки глубоко в карманы и погладила правой ладонью бумажный пакет с пробниками. Ей бы и в голову не пришло мечтать о брате или сестре. Наверное, она какая-то неправильная. Но Ева ничего не заметила, только улыбнулась, и вид стал у нее чуть мечтательный.
— Но если твой двоюродный брат всегда жил у вас, значит, у тебя все-таки есть старший брат. Фактически.
Роман «Апрельская ведьма» принес своему автору, писательнице и журналистке Майгулль Аксельссон, головокружительный успех во всем мире, а также премию имени Августа Стриндберга — главную литературную награду Швеции. Книгу перевели на пятнадцать языков, а тиражи ее на сегодняшний день исчисляются семизначными цифрами. В центре пронзительной современной драмы — переплетение судеб четырех женщин, четырех сестер. Первая из них с рождения прикована к постели, другая — успешный врач, третья — ученый-физик, четвертая — конченая наркоманка..
У этой девочки не было имени. Вернее, было сразу два. Отец называл ее Мари. Мать — Мэри. Друзья-вундеркинды — победители национального конкурса на лучшее сочинение на тему «Народовластие и будущее» — решили проблему, окрестив ее МэриМари. Но ни эти многообещающие подростки, каждый из которых сделал потом блестящую карьеру, ни все остальные так и не поняли, что у МэриМари не только имя двойное. Что она и в самом деле живет двойной жизнью. В одной своей ипостаси она — блестящая светская леди, занимающая в правительстве пост министра, в другой — преступница, отбывающая тюремный срок за убийство мужа.
Все мы рано или поздно встаем перед выбором. Кто-то боится серьезных решений, а кто-то бесстрашно шагает в будущее… Здесь вы найдете не одну историю о людях, которые смело сделали выбор. Это уникальный сборник произведений, заставляющих задуматься о простых вещах и найти ответы на самые важные вопросы жизни.
Владимир Матлин многолик, как и его проза. Адвокат, исколесивший множество советских лагерей, сценарист «Центрнаучфильма», грузчик, но уже в США, и, наконец, ведущий «Голоса Америки» — более 20 лет. Его рассказы были опубликованы сначала в Америке, а в последние годы выходили и в России. Это увлекательная мозаика сюжетов, характеров, мест: Москва 50-х, современная Венеция, Бруклин сто лет назад… Польский эмигрант, нью-йоркский жиголо, еврейский студент… Лаконичный язык, цельные и узнаваемые образы, ирония и лёгкая грусть — Владимир Матлин не поучает и не философствует.
Владимир Матлин родился в 1931 году в Узбекистане, но всю жизнь до эмиграции прожил в Москве. Окончил юридический институт, работал адвокатом. Юриспруденцию оставил для журналистики и кино. Семнадцать лет работал на киностудии «Центрнаучфильм» редактором и сценаристом. Эмигрировал в Америку в 1973 году. Более двадцати лет проработал на радиостанции «Голос Америки», где вел ряд тематических программ под псевдонимом Владимир Мартин. Литературным творчеством занимается всю жизнь. Живет в пригороде Вашингтона.
Луиза наконец-то обрела счастье: она добилась успеха в работе в маленьком кафе и живет с любимым человеком на острове, в двух шагах от моря. Йоахим, ее возлюбленный, — писатель. После встречи с прекрасной Луизой его жизнь наладилась. Но все разрушил один странный случай… Красивый состоятельный мужчина, владелец многомилионной компании Эдмунд, однажды пришел в кафе и назвал Луизу Еленой. Он утверждает, что эта женщина — его жена и мать его детей, исчезнувшая три года назад!..
А началось с того, что то ли во сне, то ли наяву, то ли через сон в явь или через явь в сон, но я встретился со своим двойником, и уже оба мы – с удивительным Богом в виде дырки от бублика. «Дырка» и перенесла нас посредством универсальной молитвы «Отче наш» в последнюю стадию извращенного социалистического прошлого. Там мы, слившись со своими героями уже не на бумаге, а в реальности, пережили еще раз ряд удовольствий и неудовольствий, которые всегда и все благо, потому что это – жизнь!
Рассказы известного сибирского писателя Николая Гайдука – о добром и светлом, о весёлом и грустном. Здесь читатель найдёт рассказы о любви и преданности, рассказы, в которых автор исследует природу жестокого современного мира, ломающего судьбу человека. А, в общем, для ценителей русского слова книга Николая Гайдука будет прекрасным подарком, исполненным в духе современной классической прозы.«Господи, даже не верится, что осталась такая красота русского языка!» – так отзываются о творчество автора. А вот что когда-то сказал Валентин Курбатов, один из ведущих российских критиков: «Для Николая Гайдука характерна пьянящая музыка простора и слова».