Лед и пепел - [5]
— Бочонок? Пустую бочку! — с обидой фыркнул Папанин. — Там всего и оставалось пятнадцать литров! Остальное выдули отцы–командиры в ожидании погоды! А хорош был коньячок, но, увы, почти весь пришлось перегнать на спирт, для бальзамирования океанских каракатиц. А ты говоришь — бочку! Ну, хватит о бочках! Поговорим о деле. Так что ты предлагаешь, Иван Иванович?
— Так вот, Иван Дмитриевич, — продолжал Черевичный, — необходимый запас горючего, научные приборы и оборудование, месячный комплект питания и лагерное снаряжение для автономной жизни на дрейфующем льду плюс тренированный экипаж — все это гарантирует успешное выполнение экспедиции.
— Не торопись! Одиночный самолет идет черт знает куда! Американцы на этом обжигались! А у вас все это так просто! На полюс–то мы ходили на четырех самолетах. Это была надежная подстраховка. Вот ты, Валентин, помнишь, как было сложно! На своей шкуре испытал!
— Но тогда, Иван Дмитриевич, — сказал я, — мы мало что знали о высоких широтах. Шли вслепую. Теперь у нас опыт. Не мне вам говорить об этом: «гостеприимство» Ледовитого океана вам известно более чем кому–либо. А цель нашего полета не только в том, чтобы достигнуть «полюса недоступности», хотя об этом мечтают многие полярные исследователи, но главным образом опробовать новый метод исследования недоступных районов высоких широт, как мы его зовем, метод «летающей лаборатории».
— Постой, постой, — озабоченно переспросил Папанин. — Как это делали мы?
— Да! На самолете, хорошо оборудованном научными приборами, мы сможем сесть в нескольких районах на дрейфующие льды и выполнить в короткое время весь комплекс необходимых исследовательских работ.
— Значит, закончив работу в одной точке, не ждать, когда дрейф переместит вас в другую, а перелетать на новую и так далее? — задумчиво проговорил Папанин.
— Да, Иван Дмитриевич! И мы к этому готовы. Ждем вашей поддержки, и чтобы на этот раз — без вычета за горючее, — подкупающе добродушно улыбнулся Черевичный.
— Ну, браток, а ты злопамятен! Ведь вы сутками не садились на землю, как вас еще остановишь?! А я куда как отходчив, хотя помню стих из вашей бортовой стенгазеты «Запорожцы в Арктике»:
Это же по моему адресу! Помню, а вот не сержусь. Так–то. Задумали вы здорово! Нужное и большое дело. Готовьтесь, без шума, тихо, но серьезно. Через месяц явитесь со всеми расчетами, а там обсудим. Будет польза для кораблей — поддержу. И чтобы никакого запаха авантюры! Поняли?!
— Все ясно, — дружно ответили мы, сбитые с толку неожиданно быстрым согласием.
— А ты, пират, — толкнул меня Папанин в грудь. — Не зря Красную Звезду получил за высадку нашей экспедиции на Северный полюс, смотри, разберись в своих меридианах!
— Пойдем, как по нити Ариадны, — ответил я. — Карту составил новую, с охватом всего района «полюса недоступности».
— За солнышко, за солнышко держись! Оно не подведет, а всякая там радионавигация — одна путаница! Помнишь, как она в тридцать шестом году Михаила Водопьянова подвела? Еле жив остался! А ведь какой орел!
— Разрешите доложить о расчетах будущего полета? — спросил я.
— Потом. Через месяц ученых мужей соберу, рассмотрим все, от примусной иголки до моторов самолета. Нет, через два месяца. А сейчас отдыхать. Всему экипажу готовы путевки в Сухуми. Счастливо, браточки! Погрейте свои косточки.
Из кабинета Папанина мы выскочили, окрыленные и вместе с тем несколько озадаченные. В течение двух лет на нашу идею штурма «полюса недоступности» руководство Главсевморпути смотрело отрицательно. И вдруг отношение круто изменилось.
Попрощавшись с экипажем, мы молча шли с Иваном Ивановичем по набережной вдоль Кремлевской стены, стараясь разобраться в причинах столь неожиданной нашей победы.
— Знаешь, Иван, даже не верится, что, наконец, все решилось… — говорил я, следя за полетом чайки.
— Это оттуда поддержали, — и Иван Иванович уверенно махнул рукой на Кремлевскую стену, — там знают, что важно для престижа страны.
— Но мы же не писали туда!
— А твои выступления по радио, статьи в печати об освоении наследства наших прадедов. Там не читают, по–твоему? Да там все знают!
Черевичный не ведал сомнений и этим особенно подкупал меня.
— Откровенно говоря, Иван, полет меня не тревожит. За эти годы продуманный и пересмотренный с учетом всех поправок, которые нашей теории преподносила ее величество Арктика, этот полет, весь до мельчайшего штриха, — в моей голове. Но вот что меня беспокоит, — решил поделиться я сомнениями. — Мы с тобой летчики, и, кажется, не плохие. Но этого мало. Вот мы, допустим, высадились на «полюсе недоступности». Веками самые сильные страны стремились прорваться в этот загадочный район. Сели благополучно. Осмотрелись, составили ледовую карту, выяснили методику самолетовождения и посадок на дрейфующие льды, измерили глубину океана, и все! Но этого же мало! С таким трудом добраться туда и вернуться, узнав так мало!
— Что же ты еще хочешь? По–твоему, этого мало?! Да мы же узнаем, есть ли там неизвестные земли! Можно ли вообще летать в этот район? Какие там льды? Какое магнитное склонение? Наконец, выяснить условия жизни и деятельности человека в тех экстремальных условиях! И этого, по–твоему, мало?
На 1-й стр. обложки: иллюстрация к документальной книге Г. Проделя «Сливки общества».На 2-й стр. обложки: иллюстрация О. Безухова к очерку Д. Пипко «Выше, дальше, быстрее…».На 3-й стр. обложки: «Космос». Рисунок Е. Скрынникова.На 4-й стр. обложки: «Опоры». Фото А. Полякова с выставки «Семилетка в действии».
На 1-й странице обложки: Иллюстрация к повести В. Иванова-Леонова «Секрет Твалы».На 2-й странице обложки: Иллюстрация художника А. Гусева к документальной повести В. Саксонова «Тайна пятого океана».На 4-й странице обложки: Укрощение Иртыша. Фото А. Гостева с выставки «Семилетка в действии».
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издается с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.
1, 4-я стр. обл. — композиция художника Сергея РАДИМОВА. Фото Сергей ГОРЧЕВА.2-я стр. обл. — рисунок Александра КАТИНА к рассказу «ДАРЫ ОТ ДАНОВ».3-я стр. обл. — рисунок Виталия ЛУКЬЯНЦА к повести «ТРОЕ СУТОК, ВКЛЮЧАЯ ДОРОГУ».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В двадцать шестом выпуске научно-художественного географического сборника «На суше и на море», как и в предыдущих, выступают писатели, журналисты, географы, океанологи и представители многих других «беспокойных» профессий.Наряду с произведениями, посвященными остросовременным темам, в сборнике помещены очерки об истории Великих географических открытий, о путешествиях русских мореплавателей, статьи, связанные с новыми гипотезами в области океанологии, изучения околоземного пространства, фантастика и другие материалы.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.