Лебединая песня. Любовь покоится в крови - [44]

Как это получилось, выяснить было не трудно. В одном из разговоров со мной вы, Адам, упомянули, что, когда во время постановки «Дона Паскуале» застали в своей гримерной Шортхауса, тот вертел в руках крем для снятия грима. Так вот, к тому времени, когда вы вошли, он успел подменить ваш крем отравленным, разумеется в такой же баночке. Он настолько вас возненавидел за то, что вы, Адам, как будто отбили у него Элизабет, поэтому решил причинить вам вред вот таким изощренным способом. Убийство, я думаю, он не замышлял, поскольку понимал, что вы, как только почувствуете недомогание, сразу обратитесь к врачу. Не зря вы тогда вполне справедливо сочли его извинения неубедительными. Но заподозрить что-то неладное с кремом вы, конечно, не могли.

— Я с тех пор стал запирать гримерную на ключ, — сказал Адам.

— Наверное, Шортхаус был озадачен, обнаружив, что его злодейский замысел не дал результатов. Вернее, дал, но таким образом, о каком он не подозревал.

— Меня спасла Элизабет. — Адам поцеловал руку жене. — Именно в этот день она купила мне очень дорогой фирменный крем, а свой я подарил Стейплтону. Случись иначе, я мог бы спасти ему жизнь.

— Только на время, — заметил Фен. — Его бы все равно повесили за убийство Шортхауса.

— Но вы что-то сказали о моей якобы косвенной причастности к этому, — проговорил Адам.

— Вы заставили сработать одно устройство. Разумеется, бессознательно. Пойдемте наверх в гримерную Шортхауса, и я вам покажу. Инспектор Мадж и его люди уже все подготовили.

Глава 25

Десять минут спустя все собрались в гримерной Эдвина Шортхауса.

Сэр Ричард повернулся к Адаму:

— Надеюсь, вы не будете настаивать на привлечении Джудит Хайнс к суду? Тем более что она действовала в невменяемом состоянии. Так пусть лучше приходит в себя в родительском доме, чем в психиатрической лечебнице. Правду о муже ей сообщили.

— Я окончательно перестал понимать, о чем идет речь, — негромко проговорил Чарльз Шортхаус.

— Маэстро, вы переутомились, — забеспокоилась Беатрикс Торн. — Вам бы прилечь.

— Вы с ума сошли.

— Но ваше здоровье…

— Помолчите, Беатрикс.

На полу лежали веревки, тряпье и принесенный из бутафорской скелет.

Фен попросил тишины и начал лекторским тоном:

— В ходе расследования удалось выяснить, что Эдвин Шортхаус делал Джудит Хайнс непристойные предложения, а однажды, будучи сильно пьяным, попытался ее изнасиловать. Стейплтон не мог этого стерпеть и замыслил убийство. Причем, будучи умным и изобретательным, он придумал весьма хитрый план, позволяющий уйти от ответственности.

На первом этапе требовалось тайком ввинтить в потолок крюк, чтобы потом на нем повесить Эдвина Шортхауса. Риска тут особого не было, поскольку, если бы даже Шортхаус заметил крюк, то едва ли заподозрил неладное.

Затем последовала возня с нембуталом. Он знал, где хранит его Джоан в своей гримерной, и, стащив нужное количество, подсыпал в бутылку с джином, которая всегда стояла наготове здесь у Шортхауса. При этом Стейплтон проявил опасную небрежность. Он наверняка намеревался потом, когда препарат подействует и Шортхаус отключится, заменить бутылку на чистую, но забыл. Кстати, большинство убийц в процессе совершения преступления допускают по крайней мере одну ошибку. И Стейплтон при всем его уме не явился исключением.

Итак, Шортхаус, как обычно, после сидения в барах явился сюда и принялся накачиваться джином. А Стейплтон в это время на крыше заканчивает приготовления, предварительно установив кабину лифта на третьем этаже. Он знает, сейчас в театре никого нет, а Фербелоу лифта побаивается и трогать его не станет. Стоит напомнить, что подъемный механизм лифта находится поблизости от слухового окна. — Профессор оглядел присутствующих. — Так вот, Стейплтон прикрепляет один конец веревки к крыше кабины лифта. Ее длина выбрана с таким расчетом, чтобы у несчастного Шортхауса не оторвалась голова. Другой конец он бросает в слуховое окно. И следом еще две веревки и тряпки. Вот, — Фен показал на пол, — они здесь валяются. Нужный табурет был занесен в гримерную заранее. Затем на крыше, рядом со слуховым окном, Стейплтон вбивает гвоздь. — Фен поднял голову: — Мадж, У вас все готово?

— Да, сэр, — отозвался инспектор.

— Хорошо. Так вот, подготовив все наверху, Стейплтон без пяти одиннадцать является с визитом к мэтру Шортхаусу, чтобы выслушать его мнение о партитуре своей оперы. Здоровается с Фербелоу. Сторожа можно не опасаться. Он знает, что Шортхаус строго-настрого запретил ему заглядывать в гримерную. Итак, Стейплтон входит. Певец без сознания, нембутал подействовал. Теперь пора действовать самому. — Профессор опять вскинул голову: — Мадж, бросьте, пожалуйста, в слуховое окно веревку. К лифту прикреплять не надо, просто держите конец, а когда я скажу, натяните.

Через несколько секунд из слухового окна упал конец веревки.

— Посмотрите теперь, что делает Стейплтон, — продолжил Фен. — Скелет изображает Шортхауса. Он без сознания под действием смеси джина и нембутала. Первым делом наш герой позаботился о том, чтобы на табурете остались отпечатки пальцев жертвы. Это было нужно для поддержания версии самоубийства.