Лебедь - [29]

И вот во время последнего выхода Эми Ла Мар, когда оставалось только вызвать всех девушек на сцену и объявить имя победительницы, из толпы вдруг вынырнула невысокая темнокожая женщина. Она поднялась на подиум и взяла у ведущего микрофон:

– Дайте мне сказать!

Все повернулись к Чарли Лобьянко. Он махнул рукой: пусть говорит.

Да, к таким речам самодовольный мир моды, конечно, не привык.

– Как вы могли заметить, – горячо начала женщина, – в финал попала только одна темнокожая девушка. Я хочу знать: почему? Почему же только одна? Найоми Кэмпбелл стала первой темнокожей моделью, которая появилась на обложке «Тайм» и французского «Вог», но это случилось только сейчас, в 90-е годы. Вероника Уэбб – первая темнокожая модель, которую взял «Ревлон», но получает ли она столько же, сколько платят белым моделям? Никому до этого нет дела. Хватит пальцев одной руки, чтобы пересчитать темнокожих моделей. А работы много. Почему бы ее не предложить темнокожей девушке? Скажите мне, почему? Мы сегодня видели настоящую черную Венеру. Конечно, она не похожа на Иман, она и на Найоми не похожа. И с Тирой Бэнкс у нее ничего общего. Она прекрасна сама по себе. Только взгляните на нее…

Я видела, как испугалась бедняжка Эми Ла Мар от этого непрошеного заступничества. Она буквально затрепетала и в любую секунду готова была броситься бежать за кулисы. Знакома ли ей эта женщина? Кто она? Журналистка? Активистка черного движения? Да кто бы она ни была! Она говорила правду, и я подумала, как хорошо, что Чарли позволил ей говорить!

– Ведь есть же работа для этой красавицы и сотен других темнокожих девушек! И для азиаток тоже – не забывайте о них! Где супермодели-азиатки? Да, есть Ясмин Гаури, но все же она полукровка, ее мать – канадка. Девушек неевропейской расы вокруг все больше, но их по-прежнему не увидишь в престижных журналах. Цвет кожи – непреодолимая преграда. Но разве цветом кожи определяется подлинное своеобразие человеческой личности?

И она исчезла так же стремительно, как появилась.

На секунду воцарилась полная тишина, а потом зал взорвался. Аплодировали стоя. Шум, наверное, был слышен на улице. Остальные девушки высыпали на сцену, чтобы понять, что случилось.

– Давай прямо сейчас вручим Эми Ла Мар букет победительницы. Получится хороший сюжет для прессы, – шепнул Чарли. Мы встали и вышли из-за стола. Чарли взял микрофон и поднял руку, требуя тишины.

– Дамы и господа! Вы, наверное, уже поняли, кто у нас сегодня победительница. Я хочу, чтобы ее поздравила самая знаменитая британская супермодель, которая почтила своим присутствием наш праздник. Сван, могу я попросить тебя вручить этот букет Эми?

Целуя Эми в щеку, я шепнула:

– Возьми мой телефонный номер у Грейс и позвони, если понадобится совет или помощь.

Она смущенно улыбнулась – юная, беззащитная. Господи, подумала я, помоги ей выстоять. Любую начинающую модель ждут нелегкие испытания, но темнокожую девчонку – вдвойне.

УИЛТШИР, 1993

Утром, сидя в машине, несущейся по загородному шоссе, я просматривала свежие газеты. Личико Эми красовалась на первых полосах: «ТРИУМФ ЭМИ», «ГЕРОИНЯ ГОДА»… обычные журналистские восторги. Но для Эми действительно начиналась новая жизнь. Представляю, как сейчас обрывают телефоны в агентстве! Наверное, уже выстроилась целая очередь желающих поработать именно с ней.

Но я приехала в Англию не только ради конкурса «Девушка года». Мне надо было досняться для американской фотосерии по сюжетам из мировой живописи. Я уже побывала «Голубым мальчиком» Гейнсборо в бархатном вечернем костюме. Кристи Терлингтон в серии с купальниками изображала «Венеру» Боттичелли, Клаудиа Шиффер, рекламируя белье, – одну из балерин Дега, Наоми в саронгах от Мизрахи и озбековском шифоне – гогеновских гаитянок. Кейт Мосс должна была делать Мону Лизу, но наряд Джоконды пока никак не удавалось привязать к современности. А мне еще придется воссоздавать «Качели» Фрагонара – в пастушьем платье из пенистого тюля от Вивьен Вествуд. Конечно, Вивьен Вествуд никакого отношения не имеет к стилю Людовика ХV, но кого это волнует?

Впервые за долгое время я хорошо выспалась. После шоу я только заглянула на банкет у Сан Лоренцо: попозировала фотографам вместе с Эми и тут же отправилась к себе в «Хилтон». Перелет, пусть даже в «конкорде» – вещь утомительная. Я приготовила ванну с запахом розы и герани, смыла дорожную усталость. Потом рухнула в постель и спокойно заснула. Я знала, что на съемку в полшестого можно не приходить, – это все Грейс, она меня просто балует… вот и сегодня только одна поездка за город на примерку, значит, опять можно будет лечь спать пораньше. Какое блаженство! «Качели» завтра, а вот послезавтра меня ждет нечто необыкновенное. «Солсбери Плэйн» – так называется и серия, и местечко, где пройдут съемки. Совершенно особенные съемки – полная противоположность роскошной американской экзотике. Бюджет – копеечный, но я согласилась работать бесплатно, чтобы как-то поддержать двух молодых модельеров, которые сделали серию. Их работа меня просто восхитила. Стиль «деконструкция», возвращение к первоосновам – грубый шов, фактура. Издатели-эстеты, конечно, воротят нос от такой одежды. В отчаянии ребята написали мне в Нью-Йорк. И вот мы встречаемся в Стоунхендже. Туда же приедет Вилли О'Брайен. Со мной и с Вилли рад работать любой визажист. На этот раз нам поможет очаровательная девушка по имени Эмбер. Вилли отснимет несколько черно-белых пленок, и уж тогда мы посмотрим, что скажут издатели. Почему бы не воспользоваться своим именем и влиянием, если хочешь помочь по-настоящему талантливым людям? Особенно, если их игнорирует индустрия моды.