Лазурный дракон - [11]

— Угу, — поддакнул шедший чуть позади и правее меня Гюрза. — Но до этого времени у нас куча стычек с этими ребятами было. Они нас еще долго помнить будут!

Он оказался прав — встретили нас, мягко говоря, прохладно. Джонс немного смягчился, только когда узнал меня.

— Якорь мне в бухту! Да это ведь тот самый монах-философ! Мангуст?

— Он самый, — кивнул я.

— Вы знакомы? — прищурился Чингиз, и в голосе его явно промелькнуло удивление.

— Да так, пересекались как-то раз, — буркнул я.

— Зря ты все-таки не пошел к нам в гильдию, — вздохнул главарь Корсаров. — А теперь видишь, с какими гнидами тебе приходится водиться.

— Полегче, Джонс. Мы не ссориться сюда пришли.

— Ну да, ну да. Сделка — прежде всего. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь соглашусь торговать с Псами…

— Никогда ни от чего не зарекайся. Товар у тебя?

Джонс усмехнулся.

— А ваш при вас?

Чингиз обернулся ко мне.

— Мангуст, покажи ему.

Я нехотя полез в инвентарь и достал Глаз Дахамеша. Держать его в руках было сомнительным удовольствием — он до сих пор оставался скользким и влажным на ощупь, а пах, как кусок сырого мяса.

Трофей этот редкий, так что при получении «привязывается» к игроку, то есть становится именным. Поэтому он не отображается в инвентаре после смерти. Точнее, может выпасть с вероятностью всего 10 %. Привязку можно отменить, но только один раз — чтобы передать предмет другому игроку. Сделано это для того, чтобы Глаз можно было продать или подарить.

Если бы не эти свойства Глаза, меня бы здесь и не было — я должен передать его напрямую покупателю. И, судя по всему, речь даже не о продаже, а об обмене. Потому что, увидев мой трофей, Джонс достал небольшой окованный медью сундучок.

— Мне, — уточнил Чингиз, протягивая руку.

Для передачи мы выдвинулись вперед, отделившись от своих отрядов. Я вручил Глаз Джонсу, Джонс передал Чингизу сундучок — практически одновременно. Глава Корсаров с усмешкой взвесил трофей на ладони, Чингиз же, приоткрыв крышку сундучка, удовлетворенно кивнул.

— Ну что, по рукам?

Спрятав приобретенные сокровища, главари с хлопком сомкнули ладони. Вот только рукопожатие давалось Джонсу с трудом — это было видно по выражению его лица. Глаза так и полыхали. Да уж, похоже, Псы изрядно покуролесили в этих краях. Это как же нужно насолить человеку в игре, чтобы заработать такую чистую, неприкрытую ненависть?

Чингиз встретил взгляд Джонса спокойно. Его глаза под тяжелыми, будто наполовину прикрытыми веками казались сонными. Но, я думаю, это ложное впечатление.

— Сделка есть сделка, — произнес, наконец, глава Корсаров, не отпуская руку. — Я держу свое слово. Но теперь, когда с обменом покончено — у меня еще одно дело.

— Мы так не договаривались.

— О, не беспокойся, это не займет много времени.

— Извини, но времени у меня вообще нет.

— Придется все-таки немного задержаться. Я настаиваю.

Слова Джонса сопровождались зловещей усмешкой. А над краем борта разбитого корабля вдруг один за другим начали появляться силуэты бойцов. Лучники и маги. Не меньше двух десятков. Вкупе с тем отрядом, что стоит прямо перед нами, у Корсаров моментально образовался чуть ли не трехкратный перевес в численности.

— Засада? — прогудел из-под своей маски Карим. — Что ж, я вижу, ты повзрослел, Дэйв. Корсары, наконец-то, начинают соответствовать своему названию. И это правильно. От твоего кодекса чести у вас одни проблемы.

— Ты не так понял, колдун, — покачал головой Джонс, и серебряные кольца, вплетенные в его бороду, тихонько звякнули, соприкоснувшись друг с другом. — Мы не устраиваем подлянок. Это скорее по вашей части. Вам стоило бы зваться Шакалами, а не Псами.

— Теряем время, — раздраженно прервал его Чингиз. — Чего ты хочешь?

— Поединка!

Чингиз вопросительно приподнял бровь.

— С тобой, с тобой, — наконец, отпуская его руку, процедил Джонс. — Я мечтал об этом с первых наших стычек. Вы, как крысы, убивали меня и моих ребят исподтишка, но хочется хоть раз скрестить с тобой клинки в честном бою.

— Ты проиграешь.

— Может быть. Но это мое условие. Деремся один на один. Если ты побеждаешь — мои люди беспрепятственно пропустят вас дальше, до ближайшей башни Тенептиц. Если побеждаю я — следом за тобой умрет и весь ваш отряд.

— Тебе так хочется опозориться перед своими людьми?

Джонс лишь рассмеялся.

— Даже если я проиграю, мои ребята не станут уважать меня меньше. Дело ведь не в том, чтобы всегда побеждать. А в том, что у меня хватает смелости бросить тебе вызов. Я не боюсь тебя, Пес!

— Ну и дурак, — равнодушно отозвался Чингиз.

Он обернулся к остальным и дал знак отойти подальше. Корсары тоже отступили, образовывая широкое полукольцо. В центре этой импровизированной арены, на белом, как соль, песке, остались только двое.

Джонс обнажил свою саблю — широкий тяжелый тесак из темной стали, с полусферической гардой, защищающей ладонь. Диаграмма Ци подсказывала мне, что у него какой-то гибридный класс, на стыке Ловкости и Интеллекта, с небольшой примесью Силы. Похоже, ведьмак, как и наша Ката. Щита он не носит, а свободной рукой наверняка кастует какие-нибудь заклинания.

По сумме характеристик они с Чингизом примерно равны, разве что у Корсара больше Интеллекта, но меньше Силы. Но делать какие-то предположения по поводу исхода боя я бы не торопился. Статы и снаряжение в Артаре, конечно, важны, но они решают далеко не все.