Лайза Миннелли. История жизни - [80]

Билеты продавались по цене от 7,5 до 25 долларов за место, таких цен Манхэттен еще не знал. В день премьеры, 4 сентября 1979 года, билеты были раскуплены на все одиннадцать концертов — первый случай в истории «Карнеги-Холла». И ожидания зрителей оправдались.

Ее выступление тем вечером и во все последующие вечера не оставили публику разочарованной.

Вот что писал Джерри Паркер из «Ньюсдей»: «В концерте есть три-четыре момента, когда сила и волнение, исходящие от Миннелли, кажутся просто устрашающими. Она потрясает! Можно сказать, что на сегодняшний день она — величайшая эстрадная исполнительница. Найдется ли сегодня хоть кто-то другой, кто стал бы из кожи вон лезть так, как это делает Лайза?»

Жак Ле-Сур восторгался: «Это шоу — настоящий динамит от начала до конца. Лайза электризует этот достопочтенный зал так, как никто до нее. На протяжении двух часов от нее исходит такая энергия, которой достаточно, чтобы зарядить ею весь город на целое десятилетие вперед. Она сверкает и переливается ослепительными блестками. Это великолепно сделанная работа и воистину незабываемая ночь».

Патриция О’Хар из «Нью-Йорк Дейли» писала: «Как только Лайза начинает петь «Сколько это длилось?», музыканты выходят на сцену по одному и занимают места на различных платформах. С этого момента власть переходит к энергии, в самом чистом и незамутненном виде. Это потрясающий концерт».

Было ясно, что Лайзе и Фреду, который одновременно является автором сценария, продюсером и режиссером, удалось воплотить задуманное, разумеется, не без помощи удачно подобранных единомышленников — хореографов Уэйна Чиленто и Рона Льюиса, художника по декорациям Лолекса Миллера и менеджера проекта Марка Геро. Им всем хотелось блеснуть новизной и, в то же время, показать зрителю Лайзу, способную поразить видавший виды Манхэттен. И это им удалось. Кроме того, они желали создать некое ядро программы, которую затем можно вывезти на гастроли, подобно тому, как обстояло дело с программами кабаре, которые Лайза и Фред создавали в былые годы, начиная с их первого опыта в «Голубом Зале» отеля «Шорэм».

Тем временем жил на свете один человек, на пять лет ее младше и сильно ею интересующийся, однако в самом начале она осталась к нему равнодушна, хотя, по ее мнению, он внешне напоминал ее старого приятеля Роберта де Ниро.

Марк Геро был скульптором, но зарабатывал себе на жизнь работой в театре. Он был в числе занятых в постановке «Акта» и проникся к Лайзе глубокой симпатией. Он несколько раз приглашал ее посидеть где-нибудь в ресторане, но она всякий раз отклоняла его предложения. И лишь когда «Акт» прикрыли, они наконец отправились на свое первое официальное свидание. После этого Лайза начала появляться в обществе Марка или в «Студии 54» заодно со своим приятелем Хальстоном, или в ресторанах. Мало кто этому удивлялся. Марк, с его темными, серьезными глазами и классически правильными чертами лица, как и она, был «театральным» ребенком, ведь его отец тоже выступал на сцене.

Они продолжали встречаться даже после того, как «Акт» сошел с подмостков, а Лайза с Фредом решили, что в 1978–79 годах ей стоит отправиться по свету с концертными гастролями. Марк присоединился к ним в качестве менеджера, и поэтому, когда в ноябре Лайза вернулась в лондонский «Палладиум», влюбленные, можно сказать, стали неразлучны. Свое пребывание в Европе они дополнили поездкой в Париж на Рождество. На следующий год Марк сопровождал Лайзу в турне по Великобритании, открытие которого состоялось 23 июля в «Ковент Гарден» участием в постановке «Сова и кошечка». После этого началось непосредственное концертное турне по стране в сопровождении Фреда Эбба и Марка, выполнявшего обязанности распорядителя сцены. Когда гастрольная программа занесла их в Новый Орлеан, Марк и Лайза решили, что им пора объявить о помолвке, что и было сделано на одной из вечеринок для их труппы.

Многие недоумевали, что, собственно, нашла Лайза в своем новом избраннике, ведь в отличие от Боба Фосса, Мартина Скорсезе, Михаила Барышникова или Джека Хейли Марк отнюдь не блистал на своем поприще. Однако, возможно, в этом-то и заключался весь секрет. Марк не собирался вступать с ней ни в какое соревнование, а Лайзе, по всей видимости, хотелось тихой и уединенной семейной жизни, чтобы наконец обзавестись ребенком, о котором она так мечтала.

Однако до свадьбы Лайзе предстоит еще появиться в одном телешоу с Голди Хон, которое называлось «Голди и Лайза — вместе». Обе звезды имели много общего как в артистической карьере, так и в характерах. Как заметила сама Лайза: «Голди и я — как два персонажа из карикатуры. Она — взбалмошная блондинка. Но ее взбалмошность сродни взбалмошности Эйнштейна. Мне довелось работать с другими женщинами, и я знаю, что это за труд, но с Голди все обстояло иначе. Если, допустим, у меня что-нибудь не так с платьем, она обязательно поправит. Я знаю таких людей, которым все равно, в чем я выйду на сцену, да хоть в пуху. В основе нашей программы лежало убеждение, что нет нужды доказывать, будто мы лучше других, главное — докажи, чего ты сам стоишь».