Лавсаик, или Повествование о жизни святых и блаженных отцов - [32]
Все его занятие состояло в том, что, стоя на коленах, постоянно возносил он молитвы к Богу — сто ночью и столько же днем. Пища его тогда, как и прежде, чудным образом была посылаема Богом — её приносил ему в пустыню Ангел. Одежду его составлял левитон [19], который иные называют коловием, и ещё небольшой плат на голове. И это одеяние у него в пустыне не ветшало. В этой пустыне, которая была недалеко от страны заселенной, силою Духа совершал он чудеса и исцеления дивные, которые все, по их чрезвычайной чудесности, невозможно и пересказать, как слышали мы от старцев, которые жили вместе с ним и сами были совершенны и управляли многими братиями.
Таким образом сей муж скоро сделался славным, как бы новый пророк и апостол, явившийся в наше время. Как скоро распространилась о нем великая молва, все монахи, жившие в окружности по разным местам, стали непрестанно приходить к нему и предавали ему свои души, как родному отцу. Иных он призывал к созерцанию, других убеждал совершать деятельную добродетель и сперва сам на деле показывал то, к чему склонял других словом. Часто, показывая им пример подвижничества, он вкушал с ними пищу только по воскресным дням, и притом питался одними овощами, которые сами собою вырастали из земли, и не употребляя ни хлеба, ни бобов, ни даже плодов древесных и ничего вареного.
Однажды (это было в правление Юлиана) услышав, что брат, взятый в воинскую службу, сидит связанный в темнице, Аполлос пришел к нему с братиею посоветовать и внушить ему, чтобы он мужественно переносил труды и презирал угрожающие ему опасности; говорил, что теперь ему время подвигов и что сими искушениями испытывается душа его. Когда же этими словами он укреплял душу брата, тысяченачальник, уведомленный кем–то о братиях, в порыве злобы прибежал туда, наложив замки на двери темницы, запер там Аполлоса и бывших с ним монахов, как способных к воинской службе, и, приставив к ним довольно стражей, ушел домой, а просьб их и слушать не хотел. В самую полночь явился стражам светоносный Ангел и озарил светом всех бывших в темнице, так что стражи сделались безгласны от ужаса. Пришедши в себя, они отворили двери и просили, чтобы все братия вышли — лучше, говорили, умереть за них, нежели оскорбить свободу, свыше дарованную заключенным безвинно. Потом вот и тысяченачальник с другими начальниками, пришедши утром к темнице, усердно просил этих мужей, чтобы они вышли даже из города, потому что, говорил он, от землетрясения упал дом его и задавил лучших из слуг его. Услышав об этом, они, воспевая благодарственные песни Богу, возвратились в пустыню и пребывали потом все вместе, имея, по апостольскому слову, одно сердце и одну душу (Деян. 4, 32).
Аполлос учил их, чтобы они ежедневно украшались добродетелями и коварные действия диавола на помыслы отражали тотчас при самом их начале. «Когда у змия, — говорил он, — сокрушена глава, то и все тело его мертво, и Господь заповедует нам сокрушать главу змия. Это обязывает нас к тому, чтобы мы не только исторгали из ума своего постыдные мечтания, но и вначале не допускали в душу свою худых и нечистых помыслов». Он учил также, чтобы братия старались превзойти друг друга в добродетелях, дабы никто не казался ниже другого по совершенствам. «Свидетельством успеха вашего в добродетелях, — говорил он, — да будет приобретение бесстрастия и воздержания от пищи, потому что это есть начало даров Божиих. А когда кто получит от Бога силу творить чудеса, не гордись, как бы уже имеющий всего довольно, не надмевайся мыслию, будто ты выше других, и не показывай всем, что получил такую благодать, — в противном случае ты обольщаешь себя и, уловленный помыслами, лишаешься благодати».
Такое высокое учение было в его беседах! Впоследствии и мы часто от него слышали то же. Но в делах он совершал ещё более, ибо все просимое тотчас было ему даруемо Богом. Он имел и некоторые откровения, например видел своего старшего брата, который с ним долгое время жил в пустыне, по жизни был совершеннее, нежели сам он, и в пустыне же скончался. Во сне представилось ему, будто брат его пребывает в лике апостолов, оставил ему в наследство свои добродетели и молится за него Богу, прося скорее преставить его от земли и с ним упокоить на небесах. Но Спаситель сказал ему, что Аполлосу надобно ещё несколько пребыть на земле для достижения совершенства, пока много будет ревнителей его жизни, ибо ему будет вверено великое множество монахов и некое воинство благочестивое, дабы он получил от Всеблагаго славу, достойную своих трудов.
Что видел он, то и случилось. По слуху о нем, стеклись к нему отовсюду многие монахи и, по его учению и беседам, весьма многие совершенно отрекались мира. Таким образом, у него в горе составилось общество до пятисот братий, имевших общежитие и одну трапезу. Казалось, это был стройный полк ангелов, облеченных во все доспехи, и исполнились на них слова Писания:
