Лавка колониальных товаров - [19]

Часов в шесть вечера путешественники во времени вышли со двора, про-вожаемые подозрительным взглядом Агафона. Вышли они в направлении прямо противоположном порту и, обойдя несколько кварталов, подошли к стене, ограждающей город со стороны порта. Ворот там не было, и они прошли в порт совершенно спокойно. Так же спокойно они отвязали свою лодку, сели в нее и отчалили. Серега греб, а Бобров развалился на корме и, в связи с отсутствием руля, негромко командовал:

-Левым подтабань. Хорош.

Серега вышел из Карантинной бухты и челн сразу стало заплескивать. Бобров схватился за предусмотрительно припасенный черепок. На самом мысу стояло двое сильно задрапированных греков, и наблюдали, как двое идиотов на утлом челне выходят практически в открытое море.

Серега сразу взял курс на Стрелецкую бухту, благо, там было чуть больше полутора километров. Волна шла с правого борта, то есть со стороны балансира, который, обладая минимальной плавучестью, на эту волну почти не реагировал, но челн на ровном киле держал уверенно. Только крепления поскрипывали не очень хорошо.

Весла на волне часто срывались и окатывали Боброва брызгами. Он сперва ругался, но когда вымок весь, ругаться перестал. А когда челн нырнул в бухту, и волнение стихло, словно его отрезало, сказал:

– Парус надо. Не дело это, веслами махать.

Минут через двадцать, оставив Сереге нож, свой хитон и кучу наставле-ний, Бобров перевалился через борт, вдохнул поглубже и исчез.

... На море царил полный штиль. В отличие от третьего века до нашей эры. Видимо, погода за это время значительно улучшилась. Бобров, не спеша высунул голову из воды. Воздуха пока хватало, и он выставился только по глаза и осмотрелся. Явно вечерело. Причем настолько явно, что солнце уже коснулось противоположного мыса. Знакомого ялика видно не было, но по воде отчетливо доносился стрекот старого мотора, который невозможно было ни с чем спутать. И скоро из-за старой баржи вырулила белая посудина с двумя людьми.

Вован, подойдя, красиво изобразил заглохший мотор и ялик плавно, по инерции подплыл почти к берегу. Вован демонстративно полез в мотор, а Юрка гостеприимно раскрыл старый брезент. Бобров юркнул под него и мотор сразу же завелся. Ялик повернул по широкой дуге и отправился обратно.

Смелков постучал по брезенту в районе Бобровской головы.

– С прибытием, шеф!

– По голове не стучи, – глухо отозвался Бобров.

Ялик пришвартовался к боту со стороны противоположной берегу и Бобров, перебравшись на борт, тут же нырнул в каюту. Содрав мокрую набедренную повязку, он надел свою одежонку, дожидавшуюся его целых три дня.

– Ну как там? – задергал его влетевший следом в каюту Смелков. – Ну не тяни. А где Серега?

– Не суетись, – буркнул Бобров, натягивая штаны. – Вот Вован вернется, всем сразу и расскажу. А Серега там остался почву готовить.

Пока Вован отгонял ялик на место, Юрка весь извелся. Но Бобров был тверд аки скала. Наконец Вован спрыгнул с мостков на палубу, на ходу вытирая руки замасленной тряпкой.

– Пошли на волю, – сказал Бобров . – У меня суперсекретные сведения.

– Значит так, мужики, – сказал он, усевшись традиционно на крышку люка. – Херсонес в третьем веке до нашей эры это нечто, – Бобров закрыл глаза и помотал головой. – Это, блин, не просто красиво, а очень красиво. Вобщем, чего там говорить – сами увидите.

Оба, Юрка и Вован синхронно вздохнули.

– И все там хорошо, – продолжал Бобров. – Но одно плохо – взять там нам практически нечего.

– Как это нечего, – взвился Смелков. – А вино, зерно, рыба, оружие – это тебе что?

– Ну давай по порядку, – согласился Бобров. – Вино, говоришь. Ты думаешь оно там в бутылки разлито, и с надписью на этикетке «Мускат хиосский». А вот хрен! Оно там в четырехведерных амфорах и стоимостью от восьми до, блин, ста драхм. Где разливать прикажете? В гараже? Чтобы пришедшие менты на халяву выпили? Или продавать эти амфоры оптом?

– Гы-ы, – отреагировал Вован.

– Теперь, зерно. Пятьдесят два с половиной литра, по ихнему один медимн тянут на одну драхму. Это на рынке. Думаю, если брать у скифов, будет раза в два дешевле. Но зерно там плохое, мелкое, засоренное и с нашим не сравнить. Опять же, сам молоть будешь или оптом продашь?

Смелков молчал.

– Поехали дальше. Что там у нас следующее?

– Рыба, – подсказал Вован.

– Рыба в последнюю очередь, – отмахнулся Бобров. – Оружие. Кому втюхивать собрался? Антикварам? А чем докажешь, что, к примеру, новенький копие или махайра изготовлен две с половиной тысячи лет назад? Ведь ни один анализ этого не покажет. Так что оружие, как дорогой сувенир, не катит. А так, ежели. Скажи, много народу готовы таскать постоянно ксифос или, скажем, акинак? А сарисса никому не нужна? А то можно заказать на целую фалангу.

Смелков совсем скис. Вован же нетерпеливо напомнил:

– А рыба? Что с рыбой?

– Вот, – поднял палец Бобров. – Рыба, это, пожалуй, самый приемлемый вариант импорта.

Вован победно огляделся, а Смелков поднял голову.

– Рыбы там, мужики, просто валом. И не такая мелочь, какую мы здесь за рыбу почитаем. Там камбала стаз и чуть ли не на берег лезет, там ставридка с руку, а султанка... – Бобров показал на собственной руке какая там султанка.