Лауреаты российских литературных премий - [16]

Писатели опошливают действительность. Сексуально распущенными стали те, кто ранее никогда не удостаивался подобных эпитетов. Касательно языческих народов и современников автора такое вполне допустимо, но зачем писать «галиматью» о святом? Этот вопрос не в защиту каких-либо религиозных воззрений, поскольку всякое в жизни случается. Скоро никто не удивится, увидев порочащий текст о прежде запретном. Помыслить допустимо разное, как бы писатель не удостоился в дальнейшем осуждения и не подвергся остракизму.

О христианских религиозных деятелях хватает слухов. Паства им верит, тем соглашаясь с мнением, будто каждому человеку свойственно всё человеческое. Восприятие с этим соглашается, допуская возможность описываемого Колядиной. Почему бы священнослужителям не думать о половых органах, не заставлять о них думать прихожан? Коли человек греховен с рождения, значит он тайно от всех стремится получить удовольствие от запретного. Неужели Елена Колядина с суровым выражением прописывала диалоги, пока на страницах действующие лица удовлетворяли любопытство или давали плоти ею требуемое? Не является ли — представленное читательскому взору — обвинением в ханжестве религиозно настроенных людей?

Деструктивный элемент давно заложен в конструкцию христианской морали. Добавление информации по данному поводу никак не повлияет на ситуацию. Колядиной достаточно было разыграть ситуацию с грехопадением, построив на ней весь дальнейший сюжет. Тогда «Цветочный крест» мог восприниматься в качестве задевающего за живое произведения, поднявшего важную тему для обсуждения. Елена Колядина пошла по пути написания анекдотических ситуаций. Если разбить произведение на фрагменты, получится сборник скабрезных шуток о попах и прихожанах. Будет чему дивиться и над чем смеяться. Слитая воедино история скорее навевает скуку. Однообразие Колядиной воспринимается безобразием.

Надо отдавать отчёт в том, что ты говоришь. И не удивляйся, если тебе плюют в спину. Современники не поймут, лишь бы потомки не забыли.

2011 Александр Чудаков «Ложится мгла на старые ступени» (2000)

Не создавай кумиров себе — гласит мудрое послание от предков. Ибо ежели имеешь ты кумиров, то желаешь видеть их подобие во всём тебя окружающем. А не найдя оного, стараешься его создать. Таковым кумиром для главного героя произведения Александра Чудакова стал дед. Замечательным он был человеком. Всем на зависть он был человеком. Прожил дед жизнь так, как не должен был её прожить. Относился он к действительности с чувством недопонимания, не имея при этом к ней претензий. Дед главного героя жил, и тем уже был счастлив. Время досталось ему советское — сталинское. Быть упадническому настроению, каковое привыкли видеть люди в буднях тех дней. Но ничего подобного Чудаков не сообщает. Действующие лица живут на страницах его произведения обыкновенной жизнью людей, так как ничего другого им не оставалось, поскольку иной возможности для них не имелось. Тем и выделяется «Ложится мгла на старые ступени», что критика Советского Союза присутствует, но без излишней драматизации. Жили тогда так — чего теперь укорять прошлое за минувшее.

Былое для каждого человека — священно. При имеющихся сходных моментах, оно остаётся уникальным. Рассказать о том нужно — никто другой так не сможет поведать. Чудаков повествует по мере сил. Ровной сюжетной линии у него не получается. Стиль его изложения — сообщить читателю максимум полезной информации. Причём не вся она воспринимается нужной. Часть текста достойна публикации в энциклопедиях. В произведении Чудакова она воспринимается неотъемлемым элементом отражения эрудиции деда главного героя.

О чём не писали классики, то восстанавливается по воспоминаниям. Помимо деда источником такого рода информации стала бабушка, имевшая представление о жизни высшего света. Она рассказа о правилах этикета. Это другая сторона прошлого, о чём дед не пытался размышлять. Для деда важней оказалась практическая сторона жизни, вроде ловли льва в Сахаре или игры в слова, что может пригодиться подрастающему поколению в жизни. Читателю любопытно и смешно окунаться в чужое прошлое, словно оно касалось многих и мало кого касалось на самом деле.

Со смерти деда повествование начинается, чтобы деда вспоминать до последней страницы, когда более нечего о нём будет рассказывать. Дед стал кумиром для главного героя, оставаясь им до его собственной смерти, если под главным героем понимать непосредственно автора повествования. Деда нельзя было не любить — и нельзя деда забыть, настолько сильным оказалось его влияние. Именно касательно деда повествование выглядит ровным, тогда как в прочих случаях принимает вид рассказов.

Основное место действия — поселение для ссыльных. Туда приезжали разные люди — о таких всегда есть о чём рассказать. Чудакову удавалось их описывать. Один минус у всех таких персонажей — они с изрядной долей дефектов, возводимых автором в абсолютное их отличие от остальных. Порою не верится, что люди могли быть настолько особенными, не имея при этом явных психических нарушений, либо Чудаков не доводил повествование о них до конца, оправдываясь, что люди приходили неожиданно и так же спешно исчезали. Впрочем, один раз он привёл в доказательство подтверждённое психическое расстройство, доведя его до внимания читателя так, будто осуждению подвергся здоровый человек, не правильно оценённый обществом за его отличие от всех остальных.