Ласурские призраки - [5]

– Не каркай, – поморщилась та и снова потерла шрам. – Не надобно нам сегодня потасовок, нам надобно почтенного мастера Йожевижа к делу пристроить, а то смотреть на него страшно, ажно почернел весь без работы. Так и усохнуть недолго!

– Потасовки мы быстренько… того! – Тори сделала лаконичный жест рукой, будто сносила кому-то голову. – И Йожа пристроим! Мы, рубаки, просто созданы для того, чтобы решать проблемы.

Губы Руфусильи тронула улыбка.

– Так всегда Ганги говорил, помнишь? Где-то он сейчас?

Младшая сестра пожала плечами и с поклоном приняла у трактирщика полную кружку.

– На службе, как и мы. Где ж ему еще быть?

Старшая покосилась на кружку.

– Не засиделись мы на теплом месте, сестра, как думаешь? Не пора настоящим делом заняться?

Торусилья с наслаждением слизнула пену.

– Как Руфус с Торусом решат, так и будет, сеструха! Суждено нам отдыхать, да бока наедать, – будем. Суждено в путь-дорогу отправиться – отправимся. Чего тебе спокойно на месте-то не сидится?

Руфусилья не ответила. Скользнула взглядом по пышноволосому гному, отметила блеск в прекрасных камнях его перстней и уставилась в окно. Где-то там, за горами и долами лежал пробудившийся от многолетнего сна Лималль. И где-то, под пробудившимся от многолетнего сна Лималлем, точно с такой же тоской смотрел на штрек, уходящий на поверхность, голубоглазый Ахфельшпроттен Первый, король Независимого Подгорья и отец своего народа.

⁂

– Как дела, брат?

– Все так же, брат… Ничего не меняется. Давеча поймали крейских соглядатаев на границе, знаешь?

Оборотень кивнул.

– Знаю. При нынешней политической ситуации на Тикрее им нечего делать в Драгобужье. И мне это очень не нравится…

– Думаешь, они ищут новые пути для наступления? – гном встревоженно зашевелился. – Но в таком случае Драгобужье станет помехой!

Оборотень кивнул.

– Именно. Помехой, которую не удастся устранить асурху, если он не посадит на трон одного из своих ставленников-старшин.

Гном внимательно посмотрел на него и осторожно поинтересовался:

– Мы вмешаемся?

Оборотень с досадой качнул головой:

– Сейчас мне бы не хотелось. Нам стоит проверить, так ли они благоразумны, эти гномы Синих гор, как мы всегда о них думали.

– Согласен, но это значит, что мы можем действовать лишь косвенно! – воздел толстый палец гном. Сверкнул алым великолепный рубин в перстне. – Но как? Брат, иногда я теряюсь. Я бы хотел сидеть в своей мастерской, покуривая трубочку-другую, и работать, работать, работать. А вместо этого мы вынуждены все время что-то разгребать. Как мусорщики, хусним!

Оборотень помрачнел.

– На Тикрее когда-то был мусорщик, – пробормотал он, – но его больше нет, остались только мы… И те, кто о нас не подозревает.

Гном тяжело вздохнул.

– А знаешь, – вдруг встрепенулся оборотень, – действовать косвенно можно по-разному. Пожалуй, я обдумаю твою идею на досуге, благодарю, брат. И выше нос! Мы еще не попробовали здешнего темного эля!

– Ты прав, – оживился гном. – Так чего же мы ждем? Эй, хозяин!

⁂

Компания ввалилась в трактир в самый разгар веселья – Торусилья разводила по углам поспоривших почтенных мастеров, стремящих проверить крепость лбов друг друга. Руф, с философским спокойствием опершись о стойку, наблюдала за действом. Увидев друзей, она махнула рукой, привлекая внимание, и указала на пустующий столик под окном.

– Мне здесь нравится! – оглядевшись, заявил Дикрай и плюхнулся на скамью у стены, потянув за собой Таришу. – Эль пахнет хорошо, свежий, значит.

Фарга сощурила желтые глаза и проворчала:

– Грибами несет… Терпеть не могу грибы! Не мясо, не овощи, Аркаеш знает что.

– Ничего ты не понимаешь, – хмыкнула Виньовинья, – тебе бы только мясо подавай, а между тем в грибах полно полезных микроэлементов…

– Молчи, уважаемая Виньо, еще одной лекции, после вчерашней о прелестях кишок, я не выдержу! – засмеялась подошедшая Руфусилья и поклонилась Йожевижу. – Почтенный Йож, мастер Хлопблохель ждет тебя вон за тем столиком. Пиво от твоего имени я уже заказала.

Йожевиж торопливо встал, поклонился в ответ:

– Благодарю!

И твердым шагом двинулся в сторону указанного столика.

Супруга проводила его взволнованным взглядом.

Вителья переглянулась с Яго и погладила гномеллу по плечу:

– Виньо, все будет хорошо, вот увидишь! Не может наш Йож не понравится почтенному кузнецу. Он ведь и мастер классный, и работник хороший.

– Все так, – кивнула та, – только я иногда и до сих пор себя виню…

– Это в чем же? – изумилась Руфусилья.

Фарга тоже удивленно посмотрела на подругу.

Виньовинья, красневшая мгновенно и ярко, как все рыжие, заалела щеками.

– В моей жизни ничего ценного не было, когда я его встретила… – заикаясь, попыталась объяснить она. – А у него и дело свое, и почет, и уважение других мастеров, и место в гильдии Ювелиров… В общем, было что терять.

– Дурында ты, уважаемая Виньо, – грубовато заметила Руфусилья, – он и потерял – по своей воле, а не по твоей. Такого, как наш Йожевиж, и Аркаеш не заставит сделать то, чего он не захочет. Так что выбрось-ка эти унылые мысли из своей хорошенькой головки и наслаждайся элем, вон, Длиннобород уже несет поднос!

– И правда, – фыркнула Тариша, – нашла время себя винить! С чего бы?