Ласточкино гнездо - [4]
За складками занавеса, словно кот, затаившийся в засаде — писатель Анатолий Безруков. Он пытливо, оценивающе рассматривает каждую актрису. Они же уплывают со сцены и проходят, как на параде, перед ним. Вот проплыла и последняя, и ее Безруков окликнул.
Безруков. Лидия!
Лидия. Вы — меня?
Безруков. Да. Есть разговор.
Лидия. Отстаньте. Неужели не надоело? С утра пораньше…
Безруков. Лидочка, вы меня не поняли. Речь идет об этом, совместном с Англией, фильме, в котором есть очень выигрышная роль. Я вас жду внизу, в бильярдной.
8. Интерьер.
Бильярдная комната.
(Утро)
В большой комнате, с низко опущенными двумя лампами в конусных колпаках, — два бильярдных стола. Один — пустует, за вторым — идет игра. По стенам — сплошные красочные афиши концертов и фильмов. На одной из них — смазливое нагловатое лицо дамского угодника с гитарой в руках, исполнителя цыганских романсов Николая Смирнова. Он-то и играет в бильярд с писателем Анатолием Безруковым. Но выражение лица у него, в отличие от портрета на афише, лакейски — угодливое. Он явно с умыслом проигрывает в бильярд своему сопернику, перед которым у него есть несомненное основание робеть. Безруков играет небрежно, но вполне умело.
Безруков. Что можешь мне сказать о вашей Лиде?
Смирнов. Какую Лиду имеете в виду? Из нашего театра?
Безруков. Ее самую. Ты с ней спал?
Смирнов. А что? Положили глаз?
Безруков. Дурак! Она меня интересует по совсем иному поводу. И пожалуйста, не задавай вопросов. Только отвечай.
Смирнов. Виноват! Слушаюсь. Разрешите доложить?
Безруков. Отставить. Бог тебя, Коля, щедро наградил жеребячьей внешностью, но совсем запамятовал выделить хоть капельку мозгов. Сколько раз тебе надо напоминать? Ни при каких обстоятельствах, ни в какой обстановке, чтоб даже намека не было на наши отношения. Ты — не мой подчиненный, я — не твой шеф. Я — писатель Безруков, автор многих советских фильмов, полюбившихся зрителям, а ты, дурень, никудышный актер, бабник, исполнитель цыганских романсов, кто угодно, но только не тот, кто ты есть для нас на самом деле. Понял? Даже во сне не мысли по-иному.
Смирнов. Но… мы тут вдвоем…
Безруков. Запомни, Смирнов, там, где двое, незримо может возникнуть и третий. А теперь вернемся к нашим баранам. Спал с ней?
Смирнов. Мне легче вспомнить, с кем я не спал.
Безруков. Речь о Лиде.
Смирнов. У меня правило, товарищ… о, извините… Анатолий, где работаешь — там не пачкаешь. Хватает поклонниц на стороне. Советский Союз велик: 270 миллионов. Половина — женский пол… но стремиться к этому, конечно, надо.
Безруков. С кем она… спит… или спала?
Смирнов. Представления не имею. Скрытная особа. Не треплется, как другие. Спит, конечно. Что она, святая?
Безруков. Пожалуйста, без комментариев. Отвечай только на вопросы. У меня времени в обрез, жду ее с минуты на минуту.
9. Экстерьер.
Кафе на улице Москвы.
(День)
Кафе-мороженое под открытым небом втиснулось десятком столиков под зонтами между глухих стен двух домов. Безруков и Лидия сидят перед креманками с разноцветными шариками мороженого и лениво ковыряют в нем ложечками — оба поглощены разговором.
Безруков. До сих пор вам, Лидочка, приходилось довольствоваться микроскопическими ролями, типа «кушать подано». Вы явно засиделись в этом амплуа. Давно созрели для чего-нибудь покрупнее.
Лидия. Простите меня, но я не верю вам. Что б вы вот так, бескорыстно, вознамерились оказать свое покровительство актрисе? Без имени и положения? При вашей репутации ловеласа? Ни за что не поверю.
Безруков. Уверяю вас, Лидочка, и вы в этом скоро убедитесь, у меня нет абсолютно никаких, так называемых, гнусных намерений, никаких посягательств на вашу женскую честь. Но, конечно же, не собираюсь утверждать, что я уж совсем бескорыстен. Вы меня заинтересовали, но совершенно по иной, нежели вы думаете, причине. Есть возможность помочь вам сделать головокружительную карьеру.
Лидия (насмешливо). Уж не о главной ли роли в вашем… англо-советском фильме вы говорите?
Безруков. Почему бы нет? Внешностью не вышли? Таланта недостает? Почему вы сомневаетесь в своих силах? Откуда такой комплекс неполноценности?
Лидия. Потолкались бы с мое столько лет на выходных ролях… С одной убогой репликой… А то и без единого слова… И не такое бы запели.
Безруков. У вас есть немаловажное преимущество — знание английского. Чуть поработать над произношением — на это у вас способностей и упорства хватит? И еще — чистая биография. Отличное происхождение: пролетарское. Никто в семье не репрессирован. Отец и мать — оба коммунисты. Кстати, где они?
Лидия. Полагаю, вы и это знаете, раз проявили такую осведомленность о моем прошлом. Родители мои живут на юге, в провинции. Биография непорочная. Это верно. Но разве это принимается во внимание художественным советом, когда решают, кому отдать роль?
Безруков. В совместном с Англией фильме — непременно.
Лидия. Хватит ли сил у вас, писателя, далеко не великого, оказать давление на них, навязать свою волю?
Безруков. Без всякой ложной скромности заявляю: хватит. И если мы с вами, Лида, найдем общий язык, то еще кое-что будет вам наградой. Право жительства в столице, коего вы не имеете и поэтому ездите ночевать к черту на рога, за сто километров от Москвы. И, возможно, самый ценный для вас приз — собственную квартиру в центре Москвы.
Повесть Эфраима Севелы «Мужской разговор в русской бане» — своего рода новый «Декамерон» — по праву считается одним из самых известных произведений автора. В основе сюжета: трое высокопоставленных и неплохо поживших друзей, Астахов, Зуев и Лунин, встречаются на отдыхе в правительственном санатории. Они затворяются в комфортной баньке на территории санатория и под воздействием банных и винных паров, шалея от собственной откровенности, принимаются рассказывать друг другу о женщинах из своей жизни..
«Эфраим Севела обладает свежим, подлинным талантом и поразительным даром высекать искры юмора из самых страшных и трагических событий, которые ему удалось пережить…»Ирвин ШоуО чем бы ни писал Севела, – о маленьком городе его детства или об огромной Америке его зрелых лет, – его творчество всегда пропитано сладостью русского березового сока, настоенного на стыдливой горечи еврейской слезы.
Зуб мудрости – удивительная повесть Эфраима Севелы, действие которой разворачивается в своего рода пространственном коридоре, соединяющем Москву и Нью-Йорк. Героиня повести, тринадцатилетняя Оля, была вынуждена вместе с семьей покинуть СССР и теперь, будучи уже в США, делится с нами размышлениями о жизни, поверяя свои самые сокровенные переживания. Мудрость и искренность героини, ее обостренное чувство справедливости и, конечно, умение подмечать забавное – все это придает особую занимательность повествованию, трансформируя личную историю еврейской девочки в дискурс судеб целого ряда поколений и тем самым выводя ее на общечеловеческий уровень.
«I love New York» повесть о 14-летней американской школьнице, делающей страшное открытие в небольшой церквушке на Манхеттене.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Инвалидная улица отличалась еще вот чем. Все евреи на ней имели светлые волосы, ну в худшем случае, русые, а у детей, когда они рождались, волосы были белые, как молоко. Но, как говорится, нет правила без исключения. Ведь для того и существует правило, чтобы было исключение. У нас очень редко, но все же попадались черноволосые. Ну, как, скажем, мой дядя Симха Кавалерчик. Но вы сразу догадались. Значит, это чужой человек, пришлый, волею судеб попавший на нашу улицу.Даже русский поп Василий, который жил у нас до своего расстрела, был, как рассказывают, огненно-рыжий и не нарушал общего цвета улицы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.