Лариса Мондрус - [7]

Муж и сын Дины Петровны погибли в гитлеровском гетто. В комнатке на стене висела большая мутная фотография: Дина Петровна держит за руку маленького мальчика. "Почему она такая неясная, как в тумане?" - спрашивала Лариса. Выяснилось, что это во много раз увеличенная копия - единственное, что осталось у Нарст от прошлой жизни. Да и сама она попала под расстрел, но чудом выжила. Только раненная, она упала в яму поверх трупов, а ночью кое-как разгребла землю и выбралась наверх. Ее приютила какая-то латышская семья и прятала до конца войны, хотя укрывать евреев было смертельно опасно.

Когда-то Дина Петровна получила хорошее образование, кончила консерваторию, но война помешала ей стать концертной пианисткой, и теперь она подрабатывала на жизнь аккомпаниаторством в школах и Домах культуры.

Однажды Дина Петровна привела Ларису в Дом культуры строителей, размещавшийся в здании, которое остряки называли "сталинским тортом" (типа московских высоток), и показала ее своей подруге Сильвии Будо, известной в Риге балерине. Будо вела в ДК балетную студию - старшую и младшую группы. Девочка ей понравилась своей пластикой, гибкостью. Занятия танцами увлекли и Ларису, но лишь на время. Вскоре ее новым увлечением стал театр. Не менее известный в городе драматический актер Жан Пшекулис, на пару со своей женой, организовал в том же ДК "Театральную студию народных талантов", с двухгодичным обучением. Студийцы постигали основы системы Станиславского, играли этюды и отрывки из спектаклей, импровизировали. Когда приступили к постановке пьесы Н. Хикмета "Дамоклов меч", Ларисе поручили роль цветочницы и даже специально для нее вставили песенный номер. Она пела в спектакле:

Купите фиалки... Вот фиалки простые...

Взгляните, как ярки, они словно живые...

Посещая студию, Мондрус улучшала и свой латышский язык. Это не было само собой разумеющимся, потому что в культурной жизни Латвии издавна царил сепаратизм: русские - отдельно, латыши - отдельно. Вроде все вместе где-то встречаются, проводят общие мероприятия, а в то же время, скажем, в университете существовали параллельные группы, латышские и русскоязычные.

Заглядывая в прошлое, приходишь к выводу, что студия народных талантов сыграла существенную роль в артистическом становлении Мондрус, так и не получившей специального высшего образования. На всю жизнь Лариса запомнила слова Пшекулиса: "Если ты говоришь даже шепотом, то твой шепот должен быть слышен в конце зала". Она научилась эффективно пользоваться своим голосом, особенно когда пела без микрофона. Не хотелось орать, "драть глотку" - хотелось, чтобы голос был легким, полетным и доносился отчетливо до самого дальнего слушателя.

Менялись и повторялись времена года, незаметно пролетала школьная жизнь. Зубрежные будни скрашивались праздничными вечерами, выступлениями на "взрослой" сцене, участием в конкурсах и соревнованиях, которые нередко проводились не только в Риге, но и за пределами Латвии, к примеру, в Киеве или Москве. Ей доверяли защищать честь школы, она охотно соглашалась, поскольку можно было официально пропускать занятия. Палка о двух концах, конечно. Пропуски ведь вели к отставанию в программе. В восьмом классе математичка Прасковья Михайловна грозилась поставить Мондрус двойку за год за "систематическую неуспеваемость". Это было чревато оставлением на второй год. Дело разбиралось на педсовете. За "нерадивую" ученицу, как рассказывала присутствовавшая там Дина Петровна, вступилась сама директриса школы Лариса Ивановна. "Вы не имеете права не пускать дальше такую способную девочку,- выговаривала она Прасковье Михайловне.- Вы же видите, девочка талантлива в других областях. Математика ей в жизни точно не нужна будет. Так дайте ей хотя бы несчастную тройку".

Тройку Мондрус поставили и перевели в девятый класс. Однако вот насчет математики предсказание директрисы не очень-то сбылось - сейчас Лариса ведет всю бухгалтерию в своем магазине и прекрасно подсчитывает ежедневную выручку.

Молва о способной начинающей певице из 22-й школы распространялась по всей Риге. На вечера, проводимые там, стали приходить ребята из других школ - послушать новоявленную "звезду".

Программа Мондрус состояла из популярных песен ее кумиров - Лолиты Торрес, Имы Сумак, Ива Монтана. Особенно она любила выдавать на сцене модуляции в стиле Лолиты Торрес из фильма "Возраст любви". В поисках подходящего незатасканного отечественного репертуара ей много помогала Дина Петровна. Где-то она раздобыла для своей ученицы чудесную песенку "Мадагаскар". Всегда шумливая рижская молодежь мгновенно замирала, когда Лариса Мондрус с печалью в голосе начинала петь:

Есть в Индийском океане остров,

Название его - Мадагаскар.

Томми, негр саженного роста,

На клочке той суши проживал.

В лодку к белой Дженни он садился,

Когда закат над морем догорал.

Тихий голос над водой струился,

Это негр тихонько напевал:

"Мадагаскар, страна моя,

Здесь, как и всюду, придет весна.

Мы тоже люди, мы тоже любим,

Хоть кожа черная у нас, а кровь красна..."

Дине Петровне мечталось, что ее Ларочка непременно будет учиться в консерватории. Она даже представила Мондрус профессору Александру Вилюманису, известному баритону, солисту Латвийского оперного театра. Он вел в консерватории вокальный класс. Прослушав Ларису, профессор выразил удовлетворение: "Голос не сильный, но очень музыкальный. После школы я могу взять ее в класс оперетты".