Лаэрен - [26]

Я открываю глаза и вижу лишь тьму. Нитей нигде нет — видимо, испугались чего — то. Пытаюсь пошевелиться, привстать, но ничего не выходит.

Ничего.

Сквозь пелену моего пространства я слышу приглушенные голоса.

Это…

— Я ошибалась. Соби не нужно было убивать. Нужно лишь было подождать немного, наплевать на остальных. Так нет же, игрушки…

— Ты же говорила, что нити послушны тебе!

Молчание в ответ.

Я слышу их дыхание.

Это Велиар и Анна.

И они что-то делают. Делают с моим вторым телом, с телом Соби…

…меня воскрешают.

— Свяжи ей руки, да покрепче. Я не хочу проблем, когда она очнётся.

— Ты уверена, что у тебя получиться её оживить? У тебя даже нити её нет.

…в воздухе проносится рябь, ощутимая и горячая, я больше ничего не слышу. Их голоса становятся блеклыми.

Тишина.

И чёрная рябь вокруг меня, всё сгущается.

Нити!

Ну, где же вы?!

Не оставляйте меня здесь, одну…

ПРОШУ!

Вы же сами хотели этого…

Чтобы я разорвала всё и стала вашей проводницей.

Но и вы слепы…

Междумирие распахнуло двери в мирик Велиара, и друзья окунулись в море ароматов.

Огромный сад розовых кустов.

— Ну и где нам его искать? Его мирик самый большой. Здесь просто лабиринт… — вяло заметил Котовски.

— А разве у вас не идеальный слух? — пропищала Арис, теребя его хвост.

От такой вежливости Котовски на мгновение задохнулся:

— С каких пор ты такая вежливая?

— У вас, у кошек! Тугодум! — малышка пнула его в ногу, ушастый взвыл, но наигранно. Потом было хотел придушить одноглазую мелочь, но Руминистэ растащила их в разные стороны. А потом щёлкнула зачем-то пальцами.

— Сейчас посмотрим, — пропела она. И за спиной её распахнулись крылья, похожие на белые облака.

Остальные только ошарашено наблюдали, как девушка оторвалась от земли вверх, кутаясь в облаке перьев и золотистых волос, и некоторое время зависла в воздухе, выглядывая Велиара.

Спустившись, Руминистэ была вся в слезах:

— Это ужасно! — плакала она. — Но нам скорее нужно попасть к ним!

И указала пальцем в сторону.

— Что произошло, Рум? — наперебой спросили все, не понимая слёз ангелоподобной.

— Там… Там Анна и Велиар… Они проводят какой-то обряд над Соби. И мне кажется, что… Соби мертва. — Рум запнулась в словах, и вытерла слёзы.

Остальные поняли её без слов. Но пробираться сквозь кусты роз было слишком трудно. Велиар почувствовал их, и теперь друзья были окружены плотной стеной шипов. Он стёр все границы и переходы. Лабиринта больше не было.

— Нууу, щас я тебе устрою! Гад слепошарый! Все в сторону! — проорала Арис, зло сверкнув серебристым глазом.

— Ты это о чём?

— А так, всё мечтала попробовать, да негде было. — В руках у малышки вспыхнула шар. Но не тот, которым она часто игралась. Он всё нарастал огненной сферой, и когда Арис перестала его сдерживать, он вырвался из её тонких пальчиков и рванул вдаль, сжигая кусты.

И теперь чёрная обугленная тропа вела прямо к ошарашенным Велиару и Анне.

— Скорее! — Арис уже мчалась на помощь к Соби.

— Ты не рассказывала… — прокричала вслед Руминистэ, еле догоняя малышку.

— Про что?

— Про мячи! — Котовски не отставал.

— А ты говорила про крылья? — беззаботно пролепетала Арис. Рум смутилась и лишь покачала головой.

Через несколько мгновений они были уже на полянке и в четыре пары глаз сверлили Велиара и Анну. Велиар молчал, словно и не считал нужным объяснить.

А Анна зло прошипела:

— На ловца и зверь бежит.

Но остальным было не до неё. Арис первая заметила Соби, и подбежала к ней.

— Такая бледная, холодная… Соби! Что же с ней?…

— Она мертва, детка. Убила себя. — Ласково пропела Анна Васильевна. — Она убила себя. Из-за того, что вы все ненавидели её. Это вы виноваты. Правда, Велиар?

Тот лишь кивнул молча.

«Неправда! Ропщет моё сознание»

— Вот видишь, Велиар не лжет никогда. А стало быть, и я…

«Всё ложь! Не слушайте их. Я пытаюсь дотянуться до вас»

— А ты что тут тогда делаешь? — мурлыкнул зло Котовски.

Анна Васильевна лишь пожала плечами:

— Я просто пытаюсь воскресить её. Хотя теперь не буду этого делать… Просто так, бесплатно. Вы же виноваты, не я.

— А когда ты делала что-то просто так? — прошипела Руминистэ. — Ты даже нити лишила свободы. Нас лишила свободы! Играла нами, как котятами. Что тебе надо от нас на сей раз?

«Стойте! Всё ложь… Ложь! Она обманывает вас! Я пытаюсь докричаться, но не могу. Голос оставил меня. И нити…

Нити, где же вы? Испугались её силы и вернулись к ней?

Кто-нибудь.

Кто…»

— Так что тебе надо от нас?

Анна Васильевна минуту помолчала, разглядывая их, слившихся с Лаэреном. Это первые, кто в её правление смог сделать это. Остальные давно расползлись серыми тварями по мирикам или трепетали красными услужливыми нитями у руки.

— Мне нужен кто-то взамен Соби. — Ухмыльнулась она. — Я воскрешаю её, а взамен со мной уходит в тот мир один из вас. Навсегда.

— Ха, мы все слились с Лаэреном. Нам некуда возвращаться. Мы умерли ТАМ. — Победно заметил Котовски, но тут же замолк.

И молча посмотрел на Лукрецию.

«Нет, только не ЛУ! НЕ забирай её, не смей! Я плачу и плавлюсь от слёз и боли. Лу, Анечка… Я знаю, ты предвкушаешь её страдания, старая ведьма. Она очнётся, выздоровеет и отец… он заберет её в свой ад.

…И он либо убьёт её, либо…»