Лабиринт верности - [3]
— Нет! Нет! Нет! — паника, душная, ядовитая, гнусная стерва, стиснула горло. Руки скорее по привычке еще хотели действия, пират открыл ближайший ящик, там были пистоли — простые, добротные ригельвандские пистоли, их везли наемникам на Клык[1]. Руки, вернее рука, принялась прочищать ствол, насыпать порох, запихивать пулю — проделывать привычные действия, зажав пистоль между коленей, а глупый язык все трепал, — Так не бывает! Никто не может быть настолько!
— Всесведущим? — раздался густой, мощный бас под сводами грота, голос был молодым, но сильным, очень спокойным, даже бесстрастным, — Поверь. Это не сложно. Ты не самый непредсказуемый, даже среди пиратов.
— Да кто ты такой?! — взвыл пират, разряжая в противника пистоль.
Замок сухо щелкнул. Выстрел не потревожил тишину.
— Ты забыл насыпать порох на полку, — все так же флегматично уведомил преследователь. Ему было грустно видеть, как смелый и, в общем-то, опасный пират теряет последние крохи самообладания.
— Кто ты? Зачем тебе я? Может, сочтемся и разбежимся? У меня есть деньги. Есть знакомства. Я много могу, — запричитал дрожащим альтом Эдгар, скачущими движениями поднося рожок к пороховой полке пистоля. Рука тряслась, рожок выпал. Откатился. Попал прямо под подошву сапога подошедшего преследователя. Сухо хрустнул воловий рог.
— Довольно. — Вкрадчиво произнесли узкие губы, чуть скривившись.
— Это личное, да? Личное? — продолжал, сам не понимая, зачем спрашивать пират. Он уже почти смирился. И все же выхватил, умелой левой рукой вторую саблю. Выставил перед врагом. — Скажи хоть, за кого ты меня гробишь?
— Пока не знаю Эдгар. Пока не знаю. — Пожал плечами убийца, медленно доставая палаш. Он и вправду не знал, использует ли Эдгара сразу. Но в новых местах всегда пригодится одна-другая свежая, еще никем не замеченная, личность. К тому же в пиратских морях полезно быть пиратом. Иногда.
— Их тоже ты убил? — посмотрев на бывших товарищей, чуть более спокойным голосом вопросил пират. Его разобрало зло. На себя и на этого надменного ублюдка. С «Вараном» по молодости они брали одну шлюху на двоих из экономии. «Кнехт» дважды спасал его в сече. Смешно. Теперь это уже ничего не значило.
— Нет, — ответ был, похоже, заготовлен заранее. Иногда не удается удержаться от дешевых эффектов. — Их убил ты. Убил. Обокрал. И сбежал.
— Это все ради добычи?! — Эдгар был шокирован. Зол. Удивлен. Не так уж велика была добыча из последнего дельца.
— Нет, — отрицательное покачивание головой было ленивым, и зловещим одновременно. — Все это ради тебя. Цени. Твое имя, твой образ. В каком-то смысле часть тебя — привычки, манеры, жесты. Будут жить и после твоей смерти.
— Но зачем?! Зачем тебе это? — пират начал надвигаться на противника, злость, ярость, стыд за слабость, перебороли в нем страх, его противник понял, что заговорился, принял боевую стойку. Пожалел, что упустил страх противника, теперь будет чуть сложнее.
— Поверь, Канатоходец, — Преследователь так же переместился вперед, — Если б я мог — сказал бы. Но это риск быть раскрытым. А я не дам такого шанса желающим воскресить твой труп или призвать дух.
— Это ты будешь трупом. Сдохни, гнида! — Эдгар бросился в отчаянную атаку, левой он владел не хуже правой.
Бой был коротким, но жарким. В пирате говорили злость и отчаяние. А его противник немного устал. Дважды багровые пятна украсили шинель убийцы на плече и на боку. Но финал был закономерен. Эдгар Канатоходец был опытным бойцом, но противник превосходил его в скорости, силе, опыте и навыке. Чудес не бывает.
Агенты Международного Альянса Убийц всегда действуют наверняка. Через пару минут Эдгар Канатоходец покинул грот. На одном плече он держал сверток с кровоточащим трупом — так он быстрее привлечет акул. На втором — увесистый сундук с золотом. Мотив для убийства двух подельников, но недостаточный повод, чтобы мстить.
Теперь образ пирата принадлежал победителю. И он уже знал, как его использовать.
Между небом и землей, на каменной площадке, продуваемой всеми ветрами, не более двух шагов в ширину, озаряемая рубиновым сиянием грациозно высилась точеная фигура. Кто-то внимательно наблюдал за погоней на пустынном пляже, там, внизу.
Зрелище кончилось. Красиво очерченные губы растянулись в кривой ухмылке, обнажив крупные, белые, загнутые клыки:
— Удачная охота, Реймунд. Теперь мой ход. — Прыжок, кувырок, полет навстречу далекой тверди, у подножия скалы. И наблюдатель скрылся из виду.
Город вставал во всем блеске своего великолепия. В морских водах цвета крыла птицы счастья, густом и сочном ультрамарине, под горячим солнцем Экватора, овеваемый ветрами странствий и приключений, он отражался целиком. Чистый и прекрасный. Совсем не такой, каким был на самом деле. Это был город убийц и воров, продажных чиновников и честных пиратов, слабых законников и сильных негодяев.
Город, возвышавшийся над водой, окутанный легендами о крови и смерти, укрытый тысячелетним маревом грехов, войн, лжи, насилия, ненависти и страсти. Страсти к деньгам, к чужим страданиям, к подвигам, добыче и сомнительной славе.
Город, живший сам по себе — за многие века неоднократно переходивший от одних властей к другим, но никогда не склонявшийся ни перед одной из них.
Сохотек — мир, наполненный тьмой и трауром, тут живут мрачные туземцы, представители жестоких анималистических рас и адепты темных культов, питающих своими кровавыми ритуалами древнее зло. Государство Икальсахамут зиждется на нечестивом альянсе древних богов, молодых, но агрессивных культов и силе не желающих становиться рабами зверолюдей. В центре Икальсахамута, среди непроходимых джунглей и ядовитых болот, воздвигнутая тысячи лет назад, лежит Межевая Пирамида, где приносят жертвы известным богам Пантеона Двух Лун, вокруг пирамиды построен город Сазахаль (Врата Падшего Величия), где живет «старый народ» — сахалеи, — помнящий еще те времена, когда этими землями владел вечный Акмальтапосек.
![И снова о спасении котиков [сетевая публикация]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Была семья: муж, жена, трое детей. А потом жену съели. Муж явился с повинной. Осудили, ибо чистосердечное признание имеется. Вот только даже самый тупой Светлый знает, что вампиры пьют, а не едят! И куда пропали дети?
Написано. Полный и окончательный вариант. Благодарю Никитина Михаила Александровича за внимательность, советы, и дельные замечания. Отдельная благодарность лично губернатору штата Орегон Kate Brown за то, что она ни словом ни делом не препятствовала мне в написании этой книги.
Гордыня, зависть, гнев, лень, алчность, чревоугодие, похоть – семь смертных грехов. Салигии – люди, способные пробуждать в других эти темные чувства и управлять ими по своему желанию. Кира – одна из них. С детства девушка была изгоем, потому что заставляла окружающих испытывать беспричинную ярость. Ведь она – воплощение гнева. Жизнь Киры радикально меняется, когда она поступает в элитную школу, где другие салигии учатся контролировать свои способности. В новой школе девушка влюбляется и находит себе друзей.
Последующие приключения сего доблестнага охотника Лю Фана из Лисьих Лапок, равно как «юный мастер лука Лю» известнага, милостию богов и предков по Царствам Белого Дракона путешествующега и приключения интересные переносящега со смирением и всей приличествующей кротостью.
Алисе и ее братьям-близнецам Константину и Кириллу предстоит спасти волшебный мир снов. Повелитель тьмы Дарфаниус решил погрузить мир во мрак. Победить зло в нелегкой схватке помогут волшебные существа, самый важный из которых Сониус. Именно с его помощью герои смогут выжить в Королевстве снов.
Воображение… Что это такое? Для детей это целый мир, который подвластен только им. Однако, для взрослых оно утрачивает свое значение. А ведь это сила мощная и ограниченная лишь тобой и тем, что тебя окружает. Семнадцатилетний парень, Женя Кровников, сохранял в себе умение пользоваться воображением, создавая образы в своей голове, которые делали его восприятие более чувствительным. Он не знал еще, что однажды у него появится возможность воплощать свои мысли в реальность. Он стал Творцом. У него появился Интерфейс, множество магических навыков и… Враги.