Лабиринт Осириса - [37]

Халифа затянулся и достал бумажник. В нем был пластиковый пакетик, а внутри снимок: Халифа с женой Зенаб и трое их детей – Батах, Али и маленький Юсуф. Команда Халифы, как они в шутку себя называли. Фотографировались на этом самом месте пару лет назад. Встали поближе друг к другу, и Халифа нажал на кнопку затвора, держа фотоаппарат перед собой. Поэтому картинка получилось немного кривой. Все смеялись, особенно сам Халифа; он держал Али на коленях и едва сохранял равновесие. Как только раздался щелчок аппарата, он соскользнул вниз, и они с Али плавно сползли по каменистому склону под уступом, отчего расхохотались еще неудержимее.

Как много тогда было смеха.

Халифа посмотрел на снимок, коснулся губами, убрал в карман и окинул взглядом пустынный пейзаж.

Иерусалим

Когда Бен-Рой вернулся в Кишле, Дов Зиски был в кабинете и, согнувшись за столом, над чем-то корпел, как талмид-хахам[37]. Иони Зелба и Шимон Луцич куда-то ушли, и они оказались вдвоем.

– Как успехи? – спросил Бен-Рой, стаскивая куртку и усаживаясь за стол.

– Не очень, – отозвался Зиски. – «Содомит» не вписывается в шесть клеток по горизонтали.

Бен-Рой открыл было рот спросить, какого дьявола его помощник разгадывает кроссворд, когда им надо расследовать убийство. Но вовремя понял, что парень пошутил, и хмыкнул. По крайней мере Зиски нельзя было отказать в чувстве юмора. А чувство юмора было необходимо израильским полицейским. Без него люди становились озлобленными, ворчливыми занудами, как Амос Намир, а это уж совсем нехорошо.

– Ну, так что мы имеем?

Зиски повернулся на стуле и открыл записную книжку в молескиновом переплете.

– Я выяснил, кто мобильный оператор жертвы. Это – «Пелефон». Сейчас они готовят нам список ее соединений за последние полгода. То же самое с ее городским телефоном компании «Безек» и электронной почтой в джи-мейл. Однако в субботу все замирает – получим самое раннее в воскресенье.

Бен-Рой что-то проворчал. Ничего не поделаешь: так обстоят дела в этой части света – даже тем, кто расследует убийство, полагается выходной.

– Что насчет храма? – Бен-Рой скользнул глазами по заголовкам «Едиот ахронот», номер которой купил по дороге из квартиры Клейнберг: правительственные коррупционные скандалы, тупик мирных переговоров, тель-авивский футбольный клуб «Хапоэль» разгромлен в лиге чемпионов. Все одно и то же, одно и то же. – Удалось что-нибудь выяснить?

– Не так уж много, – ответил Зиски. – Дежуривший вчера вечером вахтер не смог ничего добавить к тому заявлению, которое уже сделал. Жертва прошла в ворота примерно в семь вечера. У него сложилось впечатление, что за ней кто-то шел, но он в это время разговаривал по телефону с женой и не обратил особого внимания. И уж точно не может описать этого человека. Будем надеяться, что удастся получить больше информации благодаря камерам видеонаблюдения за территорией.

– Будем надеяться, – повторил Бен-Рой.

– Он упомянул, что видел ее до этого.

Бен-Рой пристально посмотрел на помощника.

– Так же как и нескольких других человек. Похоже, она не раз за последние две-три недели приходила на территорию храма.

Бен-Рой сложил газету и, заинтересовавшись, откинулся на спинку стула.

– Рассказывай.

– Вахтер, дежуривший прошлым вечером, считает, что она до этого приходила по крайней мере дважды. И есть еще один вахтер, который утверждает, что засек, как она четыре или пять раз являлась в храм. Есть еще священник, его зовут…

Он сверился с записной книжкой, стараясь отыскать имя. Бен-Рой махнул рукой, давая понять, что это сейчас не важно.

– Во всяком случае, он сказал, что эта женщина посетила несколько служб, утренних и вечерних. У него сложилось впечатление, что она кого-то ждала, но никто из тех, с кем я говорил, не могли припомнить, чтобы она с кем-то встречалась. Полицейские все еще обходят дома, может быть, что-нибудь выяснят.

Бен-Рой, барабаня пальцами по столу, кивнул.

– Еще я разговаривал с архиепископом Петросяном, – продолжал Зиски.

– И что?

– Он уделил мне всего пятнадцать минут, поэтому серьезного разговора у нас не получилось. Заявил, что не верит, будто нечто подобное мог совершить человек из его общины, и это практически все, что он мне сказал.

– А ему ты веришь?

Зиски пожал плечами.

– Он определенно расстроен тем, что произошло. Это было заметно по его глазам. У меня сложилось ощущение…

– Он лгал?

– Я бы сказал… с ним что-то было не так. Он что-то недоговаривал. Никаких фактов, только интуиция.

Женская интуиция, подумал про себя Бен-Рой.

– У него есть алиби?

– Он утверждает, что весь вечер находился в своей квартире. Пока что не нашлось никого, кто мог бы это подтвердить. – Зиски покрутил одну из заколок, которые удерживали ермолку на голове. – Если хотите, могу позондировать. Поразнюхивать, что там к чему.

– Давай. И пока будешь этим заниматься, попытайся что-нибудь выяснить насчет вот этого.

Бен-Рой пошарил в кармане и достал найденный в квартире Клейнберг автобусный билет. Подойдя, Зиски протянул за ним руку, и от него пахнуло ароматом лосьона после бритья.

– Клейнберг воспользовалась им пять дней назад, – объяснил Бен-Рой. – Ездила в Мицпе-Рамон. Хотелось бы знать, что наша жертва делала посреди пустыни Негев.