Лабиринт Фавна - [23]
Разве она сможет есть? Офелия места себе не находила, так ей было грустно. Она молча сложила книги стопкой на тумбочку у кровати и села прямо на одеяло. Белое. Теперь все белое будет ей напоминать о красном.
– Не волнуйся, твоя мама скоро поправится! – Мерседес положила руку на плечо Офелии. – Вот увидишь. Ребенка родить нелегко.
– Тогда я не хочу детей!
Офелия не плакала с той минуты, как увидела маму в крови, но от мягкого голоса Мерседес у нее из глаз наконец-то хлынули слезы и потекли по щекам – так же, как текла кровь по странице в книге Фавна. Почему книга не предупредила ее раньше? Зачем показывать то, что так и так случится? Потому что книга – жестокая, шепнул голосок в голове Офелии. И ее коварный хозяин такой же. Даже фея – жестокая.
Да, это точно. Офелию пробрала дрожь – она вспомнила, как фея вонзила зубы в кровавый кусок мяса на ладони Фавна. В книжках Офелии у фей не было таких зубищ. Правда?
Мерседес присела рядом с Офелией и погладила ее по голове. Волосы у Офелии были черными, как у мамы. Черна как уголь, бела как снег, румяна как кровь…
– Ты помогаешь тем людям в лесу, да? – прошептала Офелия.
Мерседес отдернула руку:
– Ты с кем-нибудь говорила об этом?
Офелия видела, что Мерседес не решается на нее взглянуть.
– Нет, я никому не рассказывала. Не хочу, чтобы с тобой случилось плохое.
Она прислонилась головой к плечу Мерседес и закрыла глаза. Ей хотелось прижаться теснее, спрятаться от всего мира, от крови, от Волка, от Фавна. Некуда бежать, нет никакой Подземной страны. Все вранье. Мир – только один, и в нем так темно…
Мерседес было непривычно утешать ребенка, хотя она сама была еще молода и у нее могли бы быть дети. Когда она наконец обняла девочку, в душе шевельнулась нежность, и от этого стало страшно. В нашем мире такие чувства опасны.
– А я не хочу, чтобы плохое случилось с тобой, – шепнула она, баюкая Офелию, как младенца, хотя часть сознания приказывала остеречься и не поддаваться нежности.
Когда-то Мерседес мечтала о дочери, но из-за войны забыла свои мечты. Она многое забыла из-за войны.
– Ты знаешь колыбельные? – тихонько спросила Офелия.
Колыбельные? Да…
– Всего одну. Только я слов не помню.
– Все равно спой!
Офелия умоляюще смотрела на нее.
Мерседес закрыла глаза и, укачивая чужого ребенка, стала еле слышно напевать песенку, которую мама пела ей и брату. Мелодия без слов наполнила обеих тихой радостью, как будто впервые на земле родился младенец и ему впервые пели колыбельную. Мелодия рассказывала о любви и о том, какую боль она приносит. И какую дает силу, даже в кромешной тьме.
Мерседес пела колыбельную девочке и себе самой.
Песня усыпила их страхи.
Правда, ненадолго.
17
Брат и сестра
Мерседес еще посидела с Офелией. Наконец девочка заснула – несмотря на страх за маму. Страх наполнил старую мельницу, словно пыль от черной муки.
В полной тишине Мерседес крадучись спустилась по лестнице. Все спали, бодрствовали только часовые во дворе. Они наблюдали за лесом и не заметили, как Мерседес, встав на колени посреди кухни, руками смела в сторону насыпанный ровным слоем песок и подняла одну плитку пола. Пачка писем была на месте, и с ней – жестянка, в которой были припасены кое-какие вещи для тех, кто прятался в лесу. Мерседес начала складывать все в сумку и вдруг замерла – на лестнице раздались шаги.
– Мерседес, это всего лишь я, – прошептал доктор Феррейро.
Он спускался медленно, как будто ему страшно не хотелось выполнять то, к чему они с Мерседес готовились уже несколько дней.
– Идем?
Пожалуйста, скажите «да»! – умоляли глаза Мерседес. Я не справлюсь одна!
Феррейро кивнул.
Мерседес показывала дорогу. Она перешла через ручей, чтобы запутать следы. Лунный свет пробивался между веток, превращая воду в расплавленное серебро.
– Сущее безумие, – бормотал Феррейро, зачерпывая ботинками холодную воду. – Если он узнает, он нас всех убьет!
Само собой, они оба понимали, о ком речь.
– Но ты, наверное, подумала об этом?
Она только об этом и думала…
Мерседес прислушалась к ночным шорохам.
– Вы так его боитесь?
Феррейро невольно улыбнулся. Мерседес была прекрасна. Отвага окутывала ее, словно королевская мантия.
– Нет, это не страх, – искренне ответил доктор. – По крайней мере, не за себя…
Он умолк, потому что Мерседес предостерегающе прижала палец к губам.
Что-то мелькнуло за деревьями.
Мерседес вздохнула с облегчением, когда из-за дерева показался молодой человек, так же бесшумно, как двигались на мху тени от лунного света. На черноволосой голове была темная кепка, а по одежде было сразу ясно, что он давно живет в лесу. Мерседес глядела не отрываясь, как он идет к ним через заросли папоротника. Брат был ненамного младше ее. А в детстве разница казалась огромной.
– Педро! – Мерседес нежно коснулась любимого лица.
Она и забыла, какой он высокий.
Брат крепко ее обнял. Когда-то ему была нужна ее защита лишь от строгой матери да от собственной беспечности. Сейчас быть заботливой старшей сестрой стало куда опаснее. Иногда Педро думал, что лучше бы она не была такой храброй и хоть немного берегла себя. Он даже просил не помогать им больше, но Мерседес никого не слушала. Сестра жила по своим правилам, даже в детстве. Педро очень ее любил.
Отец Мегги обладает чудесным даром: когда он читает книгу вслух, её герои оживают. Однако взамен под обложку попадает кто-нибудь из окружающих. Да и в книгах бывают не только добрые персонажи.
Чем больше времени проходит с тех пор, как была перевернута последняя страница книги «Чернильное сердце», тем сильнее желание Мегги проникнуть в мир под ее обложкой. Там провела долгие годы мама девочки, туда страстно мечтает вернуться Сажерук. В этом мире оказался и сам его создатель — поэт Фенолио. Когда же Мегги, ее друзья и ее враги встречаются наконец в Чернильном мире, история неожиданно начинает развиваться не по тем законам, которые придумал для нее автор. Зловещая угроза нависла над всеми персонажами книги.Удастся ли Фенолио, Мегги и ее отцу помочь обитателям этого мира, сотканного из слов?
Продолжаются странствования Мегги и ее семьи по Чернильному миру, в котором они оказались благодаря чудесному дару отца Мегги оживлять литературных персонажей, читая книги вслух. Чернильный мир зачаровывает своей красотой. Он полон волшебства и превращений, там смеются дети, разгуливают великаны и феи, эльфы и единороги. Но Зло пытается переделать этот мир по-своему, и для спасения Чернильного мира героям приходится искать выход из безнадежных ситуаций, вновь и вновь рискуя своей жизнью. На этот раз судьба готовит им встречу с самой Смертью…
В детстве так хочется поскорее стать взрослым. Мечтает об этом и Сципио. Он называет себя Королем воров и опекает беспризорных детей. А однажды получает задание, которое приводит его на Остров Тайн. Тут-то и сбывается его заветная мечта — он превращается во взрослого.Правда, все это происходит в Венеции, и сам город с его каналами, гондолами и дворцами становится действующим лицом этого авантюрного романа. И чудится порой, а уж не присутствуем ли мы на знаменитом венецианском карнавале?
К охотникам за привидениями обратились за помощью смотрители старинного замка. Душераздирающие крики и стоны, мерцающие лампы, летающие предметы нарушают их спокойную жизнь. Команда «Кюммельзафт и Ко» берётся за дело и выясняет, что в замке буйствует свирепый призрак – Кровавая баронесса, которая несколько веков назад держала в страхе весь город. Охотникам придётся пойти на смертельный риск, чтобы победить потустороннего монстра.
Известный эксперт по замкам и привидениям Том Томский в опасности! Похоже, что ни Хедвиг Тминосок, ни привидение Хуго не в силах ему помочь. В маленькой деревушке Трясинпруд, куда охотники приехали для выполнения задания, творится черт-те что! Дома медленно погружаются в топь, запах гнили отравляет воздух, душераздирающие вопли пронзают туман, а привидения совсем разбушевались…
Далекое будущее, бескрайний мир. Главный герой осознает себя в бесконечном цикле перерождений, полностью лишенным памяти. Он воплощается в тщедушном теле с единственной целью: вернуть воспоминания и найти собственное место в жизни. Правда, для этого придется как следует разобраться в окружающей чехарде и дорасти до нужного «ранга». Хорошо, что на помощь иногда приходят внезапно просыпающиеся латентные сверхспособности… Кто-то считает парня балластом; иные, напротив — билетом наверх. Многие хотят подружиться с его «альтер эго»; другие ценят новую личность наравне с утерянной.
Это Первый мир. Здесь история не останавливается на том моменте, когда ты попадаешь в иное малознакомое измерение и идёшь, извините, в Школу… Нет, нет, нет. Это только начало! Не успел ты даже года продержаться в стенах этого прекрасного заведения, а тебя уже прокляли. Кто посмел? Да так, ничего особенного. Ну правда, просто какой-то там сильнейший некромант, что только что проснулся после многолетнего сна и, судя по всему, очень недоволен этим.
Приключения продолжаются, Тесса, Кальдер и Эш отправляются искать способ исцелить маму Тессы. Лорд-чародей Квешир из Блэкгрова, выслушав их, берет Кальдера в заложники и требует, чтобы Тесса и Эш принесли ему Грейвенвуд, волшебную деревянную табличку, хранящуюся у правящей семьи Фейрлейс, которую теперь возглавляют дядя Тессы, Мейс Элдред, и его жена, Оделия Кэтвик. Но наши герои не знают, как украдут ее. Никто еще не смог это сделать, хотя многие желают силы Грейвенвуд, которая может сделать своего владельца непобедимой.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.