L - [41]

— А почему? — я пытаюсь выведать «тайный гейский опознаватель» у знающего человека.

— Не знаю. Чувствую.

— И он тебе понравился? Да?

Руслан кивает с некоторой грустью.

— А давай ты с ним познакомишься? — меня от перегрева накрывает волна романтического идиотизма. — Только представь. Он, например, француз. И зовут его.

— Например, Кристиан. — Судя по всему, перегрелась не я одна, Руслан моментально подхватывает игру.

— И вы проводите вместе незабываемую неделю.

— Пять дней, положим.

— И ночей, не забывай. И ночей.

— Ну я это и имел в виду. Хотя, какая разница — день или ночь?

— А тебе в какое время суток больше нравится заниматься сексом?

— Невааажно, — отмахивается Руслан, я свернула с темы. — Давай дальше про Кристиана.

— Итак, вы проводите вместе пять чудесных дней. И потом расстаетесь.

— Нуууу. И все? — я его разочаровываю своим несвоевременным реализмом.

— Нет. Подожди! Он приезжает в Москву уже неделю спустя. С цветами!

— Зачем мне его цветы? Нет. Пускай приедет без цветов.

— Ну, хорошо. И проводит с тобой весь свой отпуск.

— А кем он работает?

— А кем тебе нравится?

Руслан мечтательно смотрит в темнеющее синее небо. Первые, еще практически незаметные, звезды подсказывают ему профессию мальчика-мечты.

— Пусть он тоже будет дизайнером. (Руслан — дизайнер, впрочем в этой среде, именно в мужской «этой» среде, многие имеют замечательные творческие профессии: фотограф, художник, дизайнер, музыкант, стихосочинитель, на худой конец — пиар и реклама, что, в московских реалиях, оборачивается хорошей творческой прибылью, но не всегда). В известном Парижском издательстве. Фотохудожником в Вог. Банально. Хотя нет, там, в Вог, очень много соблазнов… Пусть он будет дизайнером мебели. Успешным. Или виноделом.

— Ага, с плантацией винограда на южном побережье Франции.

— Ну да, — невозмутимо продолжает Руслан. — Там мы будем отдыхать. Иногда.

— Тогда какого, спрашивается, черта этот винодел делает в Турции? В сезон. Ему виноградники ощипывать пора, а не топать на ужин.

— Нам тоже пора, — Руслан встает, потягивается, и я думаю, что не была бы лесбиянкой, то вполне бы могла влюбиться в такого красавца. Хотя, а смысл?

— Слушай, а в тебя девушки влюбляются?

— Ну конечно.

— И как ты им… мммм… объясняешь?

— Намекаю. Если не помогает, знакомлю со своим молодым человеком, если таковой имеется. Например, за чашкой кофе.

— С ума сойти! Приходит влюбленная девушка на свидание. А ты зачем-то с другом. И она вся в непонимании и растерянности. И друг, наверняка, тоже — принц принцем. И она уже начинает и ему глазки строить, заказав десерт, легкий, воздушный…

— Да. И только она в него — пэмс — вилочкой. Ресничками — хлоп-хлоп, длинными, а вилочку меж тем держит изящно, мол, бери меня замуж, вот я какая красивая, а я приобнимаю второго принца за плечо и говорю…

— Милый, а тебе заказать такой же чизкейк? Смотри, какая прелесть! Ты же любишь клубничный! И второй принц хлопает в ладоши: вау! Виснет у тебя на шее с шепотом: спасибо, родной, ты у меня такой заботливый, такой внимательный, такой…

— И я роняю его под стол, где мы и сливаемся в экстазе.

— И девчонка навсегда перестает есть чизкейки.

— И пить капучино.

— И подается в лесбиянки с горя.

— Предварительно подвергнув торжественному сожжению соломенное чучело в купленном уже свадебном платье.

— С фатой?

— А то!

— Аминь.

Мы будим к ужину заспавшуюся Женьку, я падаю на огромную кровать, на которой можно валяться вдоль и поперек, целую ее в ухо, в щеку, в сонный глаз. Он нехотя открывается, и Женькин зрачок медленно сужается, глядя на меня, а на недовольном лице появляется улыбка.

— Любииимая, — она обнимает меня, но я отползаю назад.

— Вставай, соня. Ты все проспишь.

— А нам никуда и не нужно, — улыбается она, — Нам ничего не нужно. У нас все есть.

— А у меня не все, — Руслан появляется на пороге номера.

— Хватит тут обниматься. Не стыдно вам? Когда друг, можно сказать, гибнет от одиночества! Вдали от Кристиана.

— От кого? — не понимает Женька. — Я что-то пропустила?

— От Кристиана, — отвечаем мы хором. — Мы нашли Руслану пару, — добавляю я.

— Пойдем уже, может быть мы застанем его в ресторане, — торопит нас Руслан, и мы втроем отправляемся ужинать.

Кристиан оказался примерным отцом итальянского семейства, ужинавшего вчетвером в компании крупногабаритной жены и двух маленьких мальчиков. Что и требовалось доказать.

8

Казалось бы, ничего не имея, нечего и терять. Начав совместную жизнь с Женькой, я поняла, что есть что-то крайне нематериальное, что очень сложно разместить в пространстве другого человека. Когда любовь только начинается, в момент магического щелчка в глубине сердца происходит что-то очень истинное и совершенно неопределимое, не несущее в себе ни вопросов, ни сложностей. Но с момента, когда включается разум, когда чувство любви становится отношениями, возникают вопросы, ответы на которые порождают в конце-концов то самое состояние, которое в советские времена звучало банальной формулировкой развода: «не сошлись характерами».

В пятнадцать лет, будучи влюбленной по уши, я не задавала себе никаких вопросов, сама влюбленность, отношение к человеку было ключом к решению любой трудности.