Кью - [200]
Исповедальня пуста.
Человек без лица вскакивает на ноги. Выходит в неф — ни кого.
Он раскрывает ладонь, сжимающую монету. Надписи выгравированы на ней с обеих сторон: ему приходится поднести ее к глазам, чтобы разобрать их. Они сделаны на его языке.
«ОДИН ГОСПОДЬ, ОДНА ВЕРА, ОДНО КРЕЩЕНИЕ.
ИСТИННЫЙ ЦАРЬ НАД ВСЕМИ ЛЮДЬМИ.
СЛОВО СТАЛО ПЛОТЬЮ.
МЮНСТЕР. 1534».
Человек без лица вырывается из церкви.
Яркий свет ослепляет его. Он останавливается. От коротышки не осталось и следа.
Царство Сиона. Мюнстер. Венеция.
Между ними — океан времени, заполненный тайной.
Немец… Носящий имя мертвеца.
Призрак, доставивший сюда эту монету.
Затем все происходит слишком быстро, слишком неожиданно, под ясным небом, отражающимся в брусчатке мостовой.
Крохотная площадь неожиданно оживает, даже в воздухе ощущается какое-то необычное возбуждение. Молодые здоровяки с искаженными гримасами ярости лицами, словно безумные, выбегают с противоположных сторон: камзолы Ни колотти против камзолов Кастеллани. Первые оскорбления, ругательства, несколько ударов, в воздухе уже мелькают палки, затем клубок из переплетенных между собой тел сошедших с ума людей заполняет всю сцену.
Человек без лица, ошеломленный, спиной к стене пытается выбраться через узенький переулок, идущий вдоль церкви Сан-Джованни.
Рядом с ним, словно из-под земли, возникает гигантское создание, подталкивающее его в этом направлении. Человек без лица отступает, потрясенный невероятным зрелищем — женщина, высотой метра в два, в шляпе, перегораживающей весь переулок, над которой возвышается высоченная прическа Медузы Горгоны, с белым лицом и глазами, подведенными ярко-синим. Окрашенные кармином соски направлены прямо ему в лицо. Высоченные цоколи… Она выступает на них, как на ходулях, и смеется.
Человек без лица больше не верит собственным глазам. Он разворачивается и пытается ускорить шаг в постоянно сужающемся переулке.
В конце его ждет парнишка. Он изо всех сил машет ему рукой: идите же, господин, идите сюда.
Парнишке десять лет, и он знает, что ему делать.
Человеку без лица не остается ничего иного, как направиться к этому сияющему водопаду золотистых кудрей. Когда он видит открывающуюся справа дверь, ведущую во тьму, возвращаться уже поздно. Прямо ему в мошонку упирается нож, который этот парнишка держит твердой рукой.
Человек без лица больше не верит своим глазам.
Его передают брату-сефарду: лезвие кинжала теперь упирается ему в горло. У этого мужчины тонкие и правильные черты лица, на котором играет какое-то подобие улыбки. Дверь закрывается у него за спиной. Человек без лица спускается по узкой лестнице в направлении слабого света факела. Он ощущает прогорклый запах плесени, сырость пробирает его до костей.
Верный друг сефарда накидывает ему на голову капюшон и завязывает руки за спиной. Никто не произносит ни слова.
Его усаживают на неустойчивую скамейку.
Человек без лица больше ничего не видит, он утрачивает чувство времени. Брат-сефард говорит, что ему надо подождать, объяснения обязательно последуют — но в надлежащий момент, никак не раньше. Затем вновь повисает молчание.
Целую вечность спустя раздаются три удара в дальнем конце подвала. Брат-сефард и его друг берут его под руки, поднимают и волокут куда-то по узкому проходу. Человек без лица не оказывает никакого сопротивления: ноги больше не слушаются его. Он чувствует покачивание лодки на воде. Его грузят в лодку.
Горбун опускает шест в воду и направляет лодку в окутанный тьмой лабиринт каналов.
Человеку в капюшоне неизвестно, какая участь его ожидает.
Сефарда ждут в убежище, особняке, выходящем на Сакка-делла-Мизерикордиа. Человека в капюшоне высаживают из лодки и сопровождают в дом. Быстрые спуски и подъемы по лестницам, и его усаживают в удобное кресло.
Сефард сидит напротив. Человек в капюшоне чувствует аромат сигары и видит слабый свет.
У сефарда — изысканные манеры, он умеет ясно излагать свои мысли. Он говорит, что досадное положение пленника сделает всякого, даже самого сильного из мужчин, неспособным предсказать свое ближайшее будущее. Если же в подобное положение попадает тот, кто привык распоряжаться судьбами других, нетрудно представить, насколько это ему неприятно. В любом случае кое-какая информация, которая поможет объяснить происходящее, без сомнения, немного облегчит камень у него на сердце.
Сефард говорит, что в Венеции необходимо соблюдать особую осторожность в выборе доносчиков. Что здесь, в Венеции, профессия доносчиков, возможно, самая распространенная после проституции, можно даже сказать, что она практически ничем не отличается от последней. В Венеции доносчики быстро меняют хозяев. Впрочем, шпиону нужны лишь приличный заработок и гарантии собственной безопасности; любой, кто предложит ему их, вправе пользоваться его услугами. Так что, вполне возможно, все теперешние неудобства являются лишь следствием скудной оплаты, предложенной инквизиторами, или же чрезмерной щедрости их врагов. И самое смешное во всем этом, что столь щедрая компенсация затрат за труды была предложена теми, кого постоянно обвиняют в скаредности и в жадности.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Кэтрин Джинкс живет то в Австралии, то в Канаде, но всю свою жизнь увлеченно изучает Средневековье, эпоху Крестовых походов и великих рыцарских орденов, рвавшихся к власти в Европе и Азии. Об этой эпохе она пишет и свои книги, пользующиеся неизменным успехом в англоязычном мире. Новый роман Джинкс переносит нас во Францию XIV века, в годы, когда католическая церковь ведет войну на уничтожение с еретиками-альбигойцами. Движение альбигойцев или катаров, отвергавших церковную иерархию и папство, охватило, начиная с XII века, всю южную Францию, увлекая и знать, и простолюдинов.
Лоренцо де Медичи (младший), сын герцога Лоренцо де Медичи и принцессы Ирины Каррега, наследник знаменитого древнего рода, в котором были и влиятельные средневековые банкиры, и правители Флоренции эпохи Возрождения, и римские Папы, и члены царствующих фамилий Франции и Британии, живет теперь в испанской Барселоне и работает над историей многовековой борьбы клана своих блистательных предков за власть и влияние в Европе. Роман «Заговор королевы» — первая книга из задуманной им многотомной эпопеи, основанной на исследованиях колоссального фамильного архива Медичи и трудах множества современных историков, увлеченных грандиозной эпопеей великого семейства.
Детективы англичанки Сары Дюнан, среди которых вышедшие в «Иностранке» романы «Ножом по сердцу», «Родимые пятна», «На грани», хорошо известны в России. Так же как и ее захватывающий исторический триллер «Рождение Венеры». Новая книга Дюнан вновь переносит нас в далекую эпоху: время и место действия-Италия XVIвека, захват Рима чужеземными войсками, бегство Папы, зверства завоевателей. Прекрасной куртизанке Фьямметте и преданному ей карлику Бучино остается только бежать в родную Венецию, захватив с собою все, что можно унести… В попытках начать жизнь заново Фьямметта вынуждена разгадать множество загадок.
Изучая кровавую эпоху Тюдоров, англичанка Элисон Уир до недавнего времени публиковала имевшие огромный читательский успех жизнеописания королей и претендентов на британский престол. Неожиданно сменив жанр, Уир написала блестящий исторический роман о загадочной леди Джейн Грей, надевшей британскую корону почти случайно. Шестнадцатилетней Джейн совершенно безразлично ее близкое родство с королевской семьей. Она не сомневается в правах на престол Марии Тюдор и мечтает лишь об уединенной жизни в окружении любимых книг.