Квинт Лициний 2 - [72]

Непонятно было одно: что именно удалось заснять оперативникам. Я хватался за эту мысль, как за спасительную соломинку, то пытаясь проложить себе тропку к желанному будущему, то безвольно опуская руки.

Если сняли достаточно для уверенной идентификации, тогда меня уже ведут. Собирают информацию о привычках, тестируют на психопрофиль, подбирают неопровержимые улики и скоро придут с предложением, от которого невозможно отказаться.

И, прильнув одним глазом к узкой щели между шторами, я пытался усмотреть в окнах напротив блик оптики и наблюдателей. Порой даже, находил и проваливался в черное отчаяние, но потом солнце смещалось, и тени ложились чуть иначе. Однако осадок оставался, и поэтому вечерами я все равно чувствовал себя на виду, как рыба в аквариуме, и ежился под колючими взглядами, что просачивались сквозь темный провал за окном.

А, может быть, пока квартира днем пуста, в потолке уже просверлили микроскопическое отверстие и ввели спецобъектив для наблюдения за мной? Приходя со школы, я якобы устало падал спиной на кровать и сквозь неплотно прикрытые веки минут по двадцать тщательно изучал потолок, особенно над своим столом. Я выучил разбег мельчайших трещин на побелке так, что мог нарисовать их как разведчик карту.

Чисто. Или я просто ничего не замечаю?

Я много ходил и ездил по городу, наверчивая длинные проверочные маршруты. Как трудно удерживать себя от проверок на ходу! Но нельзя, нельзя оборачиваться, нельзя показывать, что я ищу "наружку". Я расслабленно, ни о чем не подозревая, иду по делам… И лишь в некоторых, заранее выбранных точках, я мог скользнуть взглядам по лицам идущих за мной, укладывая их в кратковременную память. На остановке, в ожидании транспорта можно неторопливо пройтись взад-вперед. Это не вызовет подозрения, это – нормально. Еще можно неожиданно подойти к краю тротуара и посмотреть назад, на поток машин и, краем глаза, на пешеходов, а потом перейти на другую сторону. Это – мотивированно, так – можно. Или свернуть за угол и зайти в телефонную будку позвонить – здесь вполне позволительно стоять лицом против своего движения и разглядывать тех, кто выворачивает вслед за мной.

Каждый маршрут – новый, со своими удобными для проверки местами. Есть в Ленинграде "железные" проверочные места, где хитрая конфигурация застройки не позволяет "наружке" остаться незаметной без риска упустить объект.

Ничего. Никого.

Надежда вспыхивала во мне, нутро беззвучно орало: "Не нашли! Не смогли!", но я безжалостно обрывал этот ликующий крик. Если за мной следят, то не абы кто, а три-четыре опергруппы опытных разведчиков наружного наблюдения. Местных, знающих все уловки, все хитрые закоулочки города. С них станется в таких местах вести меня параллельно, на нескольких машинах с форсированными движками, или, даже, встречно, с опережением, перекрывая маршрут наблюдателями.

Следят? Нет?

Ну, здравствуй, паранойя…

Какая математика?! Какая, к черту, алгебра Вирасоро, запланированная в начале осени на сегодня? Весь мой график полетел в мусорную корзину.

Вот так и жил. Но время лечит. Сначала улеглась паника. Потом паранойя, нет, не ушла, затихла, залегла на дно. Нельзя сказать, что я махнул на все рукой, нет. Просто в какой-то момент сказал себе: "Хватит! Будь мужиком, возьми себя в руки. Пусть будет, что будет. Работай дальше".

И я взялся за очередное письмо.

Способ отправки продумал до мелочей – на отдаленной станции, в почтовый вагон пассажирского поезда.

Темы подбирал тщательно, с намеками. Поймет ли их Андропов? Отреагирует ли так, как мне надо? Этого я знать не мог.

Глава 9

Понедельник, 19.12.1977, утро

Ленинград, ул. Чернышевского

Из Москвы Фред приехал распаренный и не до конца протрезвевший.

"Грузили его в вагон, что ли?" – подумала Синти, глядя на словно изжёванный костюм.

— Хех, — резидент ЦРУ упал, довольный, в жалобно скрипнувшее кресло и забросил одну ногу на стол, — ну, поперло!

Синти с подозрением взглянула на грязную истертую подошву в полуметре от себя.

— Подробности будут? — не поднимая голову меланхолично уточнил Карл. Он был занят ответственным делом – набивал утреннюю трубку.

— А то ж… — Фред энергично потер ладони и повелительно махнул рукой, — Синти, крошка, сделай мухой шефу кофе со сливками! И побольше!

Синти чуть слышно фыркнула и пошла к буфету, по дороге гордо бросив через плечо:

— Доза в обмен на информацию. И, подозреваемый, будете выделываться, познакомитесь с плохими мальчиками. Правда, Карл, Джордж?

Впрочем, Фреда так и распирало от желания поделиться новостями:

— Ты молодец, Синти, — наставил ей в спину палец, словно целясь из пистолета, — растешь. Вот что значит под толковым начальником поработать! Кхе-кхе… Пришла сравнительная экспертиза сообщений, нашего и "Стрельца". В общем, выстрелила твоя идея. Выводы экспертов совершенно однозначны: писались они одним лицом.

— О! — Карл даже оторвался от процесса и поднял глаза на Фреда. — Там же разные языки – английский и фарси. На чем основано заключение?

— Очень характерное структурирование текста: отбивка абзацев и сносок, способ нумерации списков, последовательность тезисов и развертывание их доказательств при изложении. Средняя длина фраз. Характерные обороты, узнаваемые даже в переводе с фарси… В общем, как они сказали – стиль спутать невозможно, индивидуален, как отпечаток пальцев. Хех, все сразу по потолку забегали.