Квартира без номера - [36]

— Да, для выполнения этого задания пригоден не каждый, — снова заговорил Янис.

— Быть может, направим Куренберга? — предложил Буртниек.

— Что ты? Подумай сам! Здоровый мужчина, в нем на расстоянии можно узнать рабочего!.. И вдруг такой станет торговать газетами в киоске! Сразу покажется подозрительным! Так легко этот вопрос решить не удастся… Прежде всего подумаем, что делать с нашей Скайдрите. Именно поэтому я и пришел к тебе.

Выслушав рассказ Даугавиета, Висвальд свистнул.

— Вот так сюрприз для Доната и Элизы! Они ведь считают ее совсем ребенком.

— И мы с тобой не намного лучше. Проглядели, что под носом у нас вырастает смена.

— О tempora, о mores![16] — воскликнул Буртниек. — В иные времена Скайдрите собиралась бы на первый университетский бал. А теперь… Что будет она делать теперь? Может быть, сидеть в киоске и распространять листовки?..

— Ты что, всерьез? — спросил Даугавиет.

— А почему бы и нет?.. Скайдрите смелая, находчивая девушка. Она словно создана для этой работы. Ты ведь сам говорил, что после встречи с Эриком она стала вполне сознательным человеком. И к тому же девушка из семьи старых подпольщиков. Это тоже немаловажное обстоятельство…

— А если наша девочка провалится? — все еще колебался Янис. — Мы должны считаться со всеми возможностями. Нет, нет!.. — поспешил он опередить возражения Буртниека. — Я не сомневаюсь в том, что Скайдрите будет молчать. Но гестапо может заподозрить Элизу и Доната, и тогда весь наш дом будет в опасности…

— А что, если девушке куда-нибудь переехать?

— Тогда пожалуй, — согласился Даугавиет. — Лучше, если она будет находиться подальше от «квартиры без номера». О нас ей пока незачем знать.

— Кто же, в таком случае, передаст ей это поручение?

Даугавиет задумался.

— Куренберг! Без его посредничества мы так или иначе не обойдемся.

— Но доверится ли Скайдрите чужому человеку?

— Правильно. Об этом я даже не подумал… Тогда у нас остается только один выход… Эрик многое ей объяснил, и, сославшись на него…

— Ясно! — прервал его Буртниек. — Завтра же я встречусь с Куренбергом и обо всем договорюсь.

Последние дни Скайдрите думала только об одном: как пробраться к партизанам. Получить оружие, чтобы воевать с фашистами, — вот теперь единственная ее цель!

И Скайдрите наметила план. Во-первых, она уедет в Резекне. Вблизи этого города, как известно, действуют бесстрашные «лесные братья».[17] Затем, как бы в поисках работы, она обойдет все окрестные села, постарается выведать у крестьян о местопребывании партизан. Самым трудным казался последний шаг — отправиться одной в лесную чащу, идти до тех пор, пока не доберется до цели.

Но чтобы попасть в Резекне, необходимо разрешение на проезд. И Скайдрите вышла из дому, дав себе слово без этого разрешения не возвращаться.

— Минуточку, девушка! — услышала она за спиной чей-то голос.

Не оборачиваясь, Скайдрите бросила через плечо:

— Я не знакомлюсь на улице! — и ускорила шаги.

Однако мужчина догнал Скайдрите и зашагал с нею рядом. Девушка, повернув голову, увидела просто одетого человека лет пятидесяти.

— Вы — Скайдрите Свемпе, не правда ли?

— Да. Ну и что же?

— Я должен передать вам привет от Эрика, — тихо сказал он.

Скайдрите остановилась. У нее перехватило дыхание.

— Эрик… Где он? — едва прошептала она.

Куренберг взял девушку под руку и заставил продолжать путь.

— Этого я не знаю. Товарищ, с которым я встретился, просил только передать вам привет.

Скайдрите не расспрашивала дальше. Она сразу же поняла — Эрик несомненно получил такое задание, о котором говорить нельзя. Но даже его скупого привета было достаточно, чтобы бледные щеки девушки порозовели и в глазах вспыхнула радость.

Эрик жив и здоров! Он ее не забыл! Чего еще можно было желать? То есть желать, конечно, можно многого. Например, чтобы сейчас он шел с ней рядом и хоть раз прикоснулся к ее руке… Эрик ради дела, за которое борется, пошел на разлуку с любимой. Значит, и она, Скайдрите, должна быть стойкой!

Подождав, пока девушка несколько успокоится, Куренберг продолжал:

— Хотите нам помочь? Нам — это значит и Эрику…

Скайдрите слегка отстранилась от него.

— Но кто вы такой? — Только теперь ей пришло на ум, что тут возможна и провокация.

Однако она мгновенно отбросила эту мысль. Провокатор выдумал бы бог знает какие подробности об Эрике. Да и как-то не хотелось думать, что этот человек, с простым, добродушным, покрытым сетью мелких морщинок лицом, лжет ей.

— Кто я такой — не имеет значения. Я говорю… от имени коммунистов, — тихо и торжественно произнес Куренберг.

Слезы волнения заволокли глаза девушки. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она обняла мастера. Понятно, настоящая подпольщица так бы не поступила, но, в конце концов, Скайдрите было всего девятнадцать лет!

Перед конторой газетных киосков Скайдрите распрощалась с женщиной, спасенной Куренбергом.

— Ну, большое вам спасибо и счастливого пути, — сказала девушка.

— А вам — счастливо оставаться! Правда, заработок в киоске будет невелик, зато и работа пустяковая. Продавать газеты может ведь и малый ребенок.

Скайдрите улыбнулась. Легкая работа! После разговора с Куренбергом она знала, как это будет трудно. Возможно, даже труднее, чем у партизан. Там она бы все время находилась среди товарищей, там ее скрывало бы каждое дерево, каждый куст. А здесь в минуту опасности она совершенно одна. Только от ее смелости и находчивости будет зависеть и собственная ее жизнь, и жизни многих других…