Кварки, протоны, Вселенная - [25]

Частицы с небольшим спином можно назвать медленно вращающимися. Протон и нейтрон как раз таки частицы. К этой группе принадлежат также гипероны и многие из мезонов. Пи-мезон вообще не вращается, его спин равен нулю. Расчеты теоретиков показывают, что все медленно вращающиеся частицы должны иметь форму, очень близкую к сферической, а вот быстро вращающиеся, «высокоспиновые», как бы деформируются центробежными силами и могут стать вытянутыми, подобно упомянутой сигаре, или сжаться вдоль оси своего вращения, как чечевичное зерно. Такими свойствами должны обладать, например, так называемые резонансы — быстро вращающиеся состояния «слипшихся» мезона и нуклона, а также многие атомные ядра.

Не устаешь удивляться особенностям элементарных частиц! Обладают сложной структурой, разнообразием форм, и вместе с тем это последние, неделимые дальше крупинки вещества. Если верна гипотеза «кварковой тюрьмы» — конфаймента, то расщепить их на более мелкие составные части никогда не удастся.

Частицы могут изменять свою форму — растягиваться или сжиматься. Это когда на них действуют внешние силы. Если частицы расположены далеко друг от друга и действующие между ними силы не очень велики, деформацией частиц можно пренебречь и считать их «жесткими». Но вот как они поведут себя в сильных полях, когда они пролетают близко друг от друга или даже сталкиваются друг с другом?

Чтобы представить себе, что тогда может произойти вспомним, как ведет себя в электрическом поле атом. Он поляризуется: орбиты его электронов смещаются, вытягиваются вдоль силовых линий поля, и он становится электрическим диполем. Если смещения орбит не слишком велики, то величина диполя пропорциональна напряженности электрического поля. Коэффициент пропорциональности называется электрической поляризуемостью. Эта величина хорошо известна; ее значения для разных атомов и молекул указаны в справочниках. Она как раз и характеризует степень жесткости атома. Чем жестче атом, тем меньше его поляризуемость. Для абсолютно жесткого, недеформируемого атома поляризуемость была бы равна нулю.

Так что же произойдет в сильном электрическом поле с протоном? Останется он по-прежнему похожим на заряженный шарик или же, подобно атому, вытянется в направлении поля?

Конечно, величина деформаций частицы зависит не только от того, насколько она жестка. Важное значение имеют также ее размеры. Силы внешнего поля действуют на каждую дольку вещества частицы, поэтому общее усилие, которое деформирует частицу, пропорционально ее объему. Другими словами, при одинаковой жесткости большую частицу легче сжать или растянуть, чем маленькую. И деформируемость протона должна быть во много раз меньше, чем у атома, ведь радиус протона в 100 тысяч раз меньше самого маленького из них — атома водорода.

Но, может быть, свойства внутрипротонного вещества совсем не похожи на свойства других физических тел и протон вообще нельзя деформировать? Когда имеешь дело с элементарными частицами, надо предусмотреть и проверить все. Кто мог бы предсказать заранее, что протон, неделимая и элементарная частица, на самом деле представляет собой сгусток, каплю полурастворившихся в энергии взаимодействия, почти потерявших свою индивидуальность частиц, которые, в свою очередь, состоят из кварков? Неожиданности подстерегают физика здесь на каждом шагу.

Первыми за дело взялись теоретики. Задача, стоявшая перед ними, была очень трудна — ведь строгой теории, которая позволяла бы рассчитать внутреннее строение, элементарных частиц, не существовало. Нет ее и сегодня. Тем не менее группе теоретиков в Дубне и в Москве удалось вывести формулы, которые связывали электромагнитную деформацию протона и нейтрона с другими, уже измеренными на опыте величинами. После этого удалось вычислить и деформацию частиц.

О своей работе теоретики рассказали на международной конференции физиков в Венеции. Недалеко от площади Святого Марка, единственной площади изрезанного каналами города, расположен небольшой городок Сан Джорджио со старинными монастырскими постройками. Туда от площади ходит небольшой пароходик. Там в одном из залов, с желтыми дубовыми скамьями и черным распятием на белой стене, и проходили заседания конференции. Советский доклад был встречен сдержанно. В теоретическом отношении он был безупречен, но с экспериментальной точки зрения большинству участников конференции показался бесперспективным. Из формул следовало, что в сильном электрическом и магнитном полях протон и нейтрон действительно должны поляризоваться — сжиматься и растягиваться, но величина таких деформаций крайне мала — в 100, а может быть, и в 1000 триллионов раз меньше, чем атома водорода.

Чтобы наглядно представить себе величину этих деформаций, вообразим, что протон находится возле границ тяжелого атомного ядра. Здесь действует самое сильное электрическое поле, какое только нам известно в природе. Если бы мы захотели создать такое поле в плоском конденсаторе с расстоянием между пластинами в 1 сантиметр, нам потребовалось бы напряжение в 10 триллионов вольт. Так вот, под действием такого колоссального поля протон изменит свои размеры менее чем на одну-две десятых доли процента. В реальных экспериментах электрическое поле намного слабее, значительно меньшей будет и деформация. Ясное дело, что измерение такой малой величины — дело очень далекого будущего. И есть ли смысл особенно задумываться на ним? Уж очень тонким должен быть эксперимент.