Квантовый возраст - [2]

Шрифт
Интервал

Декабрь 1929 года. Берлинский университет. Очередной коллоквиум Физического общества. Большая аудитория амфитеатром; студенты, докторанты, гости из разных мест. В первом ряду — нобелевские лауреаты: Макс Планк, Макс фон Лауэ, Эйнштейн, Резерфорд, Нернст, Джеймс Франк.

Здесь и познакомил их Эренфест. «Вы понравитесь друг другу, очень понравитесь, — говорил он на своем „эренфесто-русском“ языке, представляя друг другу Льва Ландау и Юрия Румера. — Это Ландау, он не кусается». Но Ландау, двадцатилетний, «кусался», и даже очень. Был он высокий, красивый, очень худой, с пышными длинными волосами, с насмешливым взглядом темных глаз, острый на язык. Румер — тоже худой, очень высокий, с восторженными черными глазами, с развевающейся шевелюрой, вежливый и доброжелательный.

«В ту первую встречу он мне очень понравился, Ландау, — рассказывал Юрий Борисович Румер. — Мы говорили о физике, и я поразился тому, как легко он ее знает, как гибко понимает, играючи, как птица поет. Он был рожден для физики. Мы поговорили о том о сем, и я определил, что он, пожалуй, образованнее меня, но ненамного. О большем не подозревал; что в этот день судьба свела меня с одним из самых блестящих умов нашего века, не знал. Жизнь раздала оценки потом. Были мы на равных. Он был задирист, но прост. И потом, я вчера был у Эйнштейна, а он не был».

За этими словами стоит жизнь двух близких по духу и устремлениям людей, получившая все отметины нелегкого XX века. В ней были удивительные встречи, радости и печали, взлеты и падения. Судьба улыбалась им по-разному и неровно. Ландау был отмечен счастливой звездой гения, и судьба не очень мешала ему занять подобающее место, рано уготовив ему страшный удар и долгий, мучительный конец.

Юрий Борисович Румер никогда бы не позволил рассказывать о нем в параллель с Ландау. Он считал себя солдатом науки, драющим медяшку.

«Судьба всю жизнь баловала меня друзьями, — говорил Юрий Борисович, — всю жизнь я дружил с людьми, которые были сильнее и одареннее меня, всю жизнь меня окружали гении. Я мог бы, наверное, стать поэтом, но в сравнении с великими поэтами, находящимися так близко, в таком тесном общении, я и не помышлял об этом серьезно. То же самое было в науке. Я ведь студентом попал в лучшее математическое сообщество. Лузин. Вы представляете себе Лузина? Я ушел в физику к Борну и Эйнштейну, а ближайшим моим другом был Ландау. Даже в тюрьме я сидел с Туполевым и Королевым».

И где бы ни был Юрий Борисович, чем бы ни занимался, он всегда оставался верным своему делу, своим принципам морали, сохранив до конца своих дней мягкий юмор и необычайную доброжелательность к людям.

Когда я находила оставшихся в живых «сидельцев» Юрия Борисовича, он всегда радовался моим встречам с ними. Только один раз, когда я с неуверенностью сказала, что, возможно, жив Б., он вдруг сказал: «Не стоит, наверное, с ним разговаривать. Из 126 арестантов в последней нашей тюрьме он один был озлобленным. И, знаете, мне кажется, что, если он жив, он все еще озлоблен».

Часто наши беседы кончались чтением стихов, которые Юрий Борисович блестяще хранил в памяти, или горячим спором о современном театре. Общение с Юрием Борисовичем каждый раз давало мне что-то новое, это был серьезный опыт, и я благодарна ему за это.

В процессе работы над книгой своими воспоминаниями делились со мной друзья Юрия Борисовича Лазарь Аронович Люстерник и Рита Яковлевна Райт. Лазарь Аронович написал для меня несколько страниц воспоминаний и более десяти своих стихотворений. Но, к сожалению, замечательные стихи Лазаря Ароновича не совпадали с тематикой книги и не вошли в нее, а странички его воспоминаний были очень близки к тому, что опубликовано им в «Успехах математических наук». И я предпочла (да и сам он советовал) просто сослаться на опубликованный материал. Я хочу поблагодарить жену Юрия Борисовича Ольгу Кузьминичну, человека необычайно жизнерадостного и доброжелательного. Я не помню Ольгу Кузьминичну без улыбки и доброй шутки.

Своими воспоминаниями делились со мной А. И. Шальников и И. Н. Головин, Л. Л. Кербер и Н. А. Желтухин, Ю. А. Саратовкин и М. М. Зарипов.

О. Бор и Й. Кистемакер любезно прислали мне книгу об Институте Нильса Бора и неопубликованные материалы о Максе Борне и Джеймсе Франке.

Всем этим людям я искренне благодарна.

Я особенно хочу поблагодарить Спартака Тимофеевича Беляева, который читал рукопись на разных стадиях, передал мне старинный альбом Геттингена, изданный еще до первой мировой войны, и взял на себя труд ответственного редактора. Его замечания и советы были для меня очень ценными.

Особая моя благодарность и Ефиму Давидовичу Бендеру, взявшему на себя труд художника и сделавшему рисунки раньше, чем я закончила книгу.

Я благодарна Е. М. Лифшицу, Л. П. Питаевскому, Л. М. Баркову, И. Б. Хрипловичу, Г. И. Сурдутовичу и Л. М. Курдадзе, прочитавшим рукопись и сделавшим полезные замечания. А Л. П. Питаевскому еще за книгу Й. Меры «Сольвеевские конгрессы», которая дарена была ему автором, а он, нарушая закон детства — «подарки не отдарки», подарил ее мне. Я благодарна В. Г. Зелевинскому за прекрасную книгу о Геттингене.


Рекомендуем почитать
Бесчеловечность как система

Написанная коллективом авторов, книга «Бесчеловечность как система» выпущена в Германской Демократической Республике издательством Национального фронта демократической Германии «Конгресс-Ферлаг». Она представляет собой документированное сообщение об истории создания и подрывной деятельности так называемой «Группы борьбы против бесчеловечности» — одной из многочисленных шпионско-диверсионных организаций в Западном Берлине, созданных по прямому указанию американской разведки. На основании материалов судебных процессов, проведенных в ГДР, а также выступлений печати в книге показываются преступления, совершенные этой организацией: шпионаж, диверсии, террор, дезорганизация деятельности административных учреждений республики и вербовка агентуры. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Заметки о боевой подготовке

Короткие заметки от ветерана войск специального назначения.


Афганистан, Англия и Россия в конце XIX в.: проблемы политических и культурных контактов по «Сирадж ат-таварих»

Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Эрмитаж. Науки служат музам

Эрмитаж известен всему миру. Его коллекциям, архитектуре зданий посвящено большое количество альбомов и книг. Гораздо менее известны инженерные аспекты деятельности Эрмитажа, направленные на обеспечение сохранности коллекций и нормальное функционирование всех звеньев сложного музейного организма. На основании обширных архивных материалов в книге прослеживается эволюция технического оснащения зданий Эрмитажа на протяжении более двухсот лет, отражающая этапы развития отечественной техники. Занимателен материал о первой промышленной электростанции в России, о внедрении систем электрического освещения, создании воздушного отопления и кондиционирования воздуха, а также о сегодняшней реконструкции Эрмитажа.


Колесо времени

Как давно первобытный человек оторвал взгляд от Земли и, однажды подняв глаза к Небу, вдруг нашел в себе достаточно чувств и разума, чтобы замереть в изумлении? Там, в беспредельном пространстве темно-голубого купола, светлым днем неторопливо проплывал ослепительно жаркий диск Солнца, а в темной ночи сияли мириады многоцветных звезд и яркая, но холодная, с причудливо переменчивым ликом Луна… К самым жгучим проблемам древнейшей истории относится интригующая загадка — насколько далеко в глубь тысячелетий уходит то, что можно определить волнующими словами: «истоки цивилизации».


Размагничивание кораблей Черноморского флота в годы Великой Отечественной войны

Книга посвящена труду советских ученых, военных моряков, инженеров и рабочих, обеспечивших защиту кораблей от магнитных и магнитно-акустических мин и торпед противника на Черноморском флоте во время Великой Отечественной войны. Рассмотрены разработка научных основ размагничивания кораблей в довоенный период, внедрение их в практику в первые месяцы войны и организация службы размагничивания.Для научных сотрудников, инженеров, моряков и других читателей, интересующихся историей науки и техники.