Квантовый лабиринт. Как Ричард Фейнман и Джон Уилер изменили время и реальность - [57]
В процессе их создания, позаимствовав подход интеграла по траекториям из собственной диссертации, Фейнман кардинально трансформировал понятие времени в квантовой физике. Гибкость, существующую в нашем мире в плане выбора маршрута, он приложил к миру частиц, вот только последние, в отличие от людей, могут пройти всеми путями одновременно.
Остров мечты
В солнечный, мягкий уикенд после Дня поминовения[9] 1947 года физики собрались в штаб-квартире Американского физического общества на Манхэттене, чтобы отправиться на экскурсию. Штаб-квартира находилась неподалеку от Пенсильванского вокзала, а поскольку многие прибыли на поезде, выглядела хорошим местом для встречи.
Затем, словно школьники на прогулке, они погрузились в ветхий автобус и покатили в сторону поселка Гринпорт на Лонг-Айленд, где им предстояло пересесть на паром до Шелтер-Айленд.
За спиной остались месяцы планирования, и Джон Уилер предвкушал дискуссии по поводу взаимодействия между электронами, позитронами и другими частицами. Конференция давала отличную возможность вовлечь в обсуждение величайшие умы современности, включая неофициального лидера американских физиков, Роберта Оппенгеймера.
Может быть, удастся обратить кого-нибудь в свою веру «все – это электроны», и уж точно интересно будет понаблюдать за реакцией других на такую точку зрения.
Виктор Вайскопф и Джулиан Швингер не могли дождаться встречи с Лэмбом. Неофициально они уже знали об ошеломляющих результатах его экспериментов, а в поезде из Бостона обсуждали потенциальные возможности приложения формулы Вайскопфа, касающейся определения энергии электрона, к каждому из двух состояний, которые изучал Лэмб. Эта формула приводила к бесконечности не так быстро, и выглядела более перспективной, чем нерелятивистский эквивалент.
Вычитание этих двух энергий привело бы к конечному сдвигу того сорта, который обнаружил Лэмб.
А где был Фейнман?
Он либо пропустил автобус>56, либо решил не ехать на нем (в интервью более позднего времени он не был уверен, почему так случилось; возможно, он навещал семью). Ричард, само собой, прекрасно знал Лонг-Айленд, поскольку вырос в Фар-Рокэуэй, поэтому он собрался ехать до Гринпорта на машине.
Автобус неспешно тащился через разные боро Нью-Йорка, затем через округ Саффолк, пропуская множество автомобилей, двигавшихся в обратном направлении. Праздничные выходные подходили к концу, и народ массово возвращался в город с пляжей.
Наверняка водители удивились бы, знай они, что в автобусе едут многие из создателей атомной бомбы.
Но едва физики прибыли в Гринпорт, как местные поняли, что происходит нечто. Полицейские на мотоциклах проводили гостей через поселок, перекрыв все движение на перекрестках, а затем автобус добрался до отеля, где ученым предстояло провести ночь.
Фейнман присоединился к группе в ресторане, где физиков накормили до отвала. Когда с трапезой было покончено, хозяин отеля поднялся и поблагодарил ученых за то, что они выиграли войну; его сын служил на Тихом океане, когда Япония сдалась, и вернулся домой живым и здоровым.
На следующий день ученые пересели на паром, и в конечном итоге прибыли в «Рэмз Хеад Инн».
Конференция длилась три дня, со 2 по 4 июня, и каждое утро начиналось с речи одного из лидеров дискуссий – последовательно Оппенгеймер, Крамерс и Вайскопф. Затем разворачивались собственно обсуждения.
Кое-кто вспоминал, что давящее присутствие Оппенгеймера ощущалось все время.
Доклад Лэмба, как и предвидели Швингер и Вайскопф, вызвал большое оживление, но и сообщения о других экспериментах дали теоретикам много пищи для размышлений. Исидор Раби, работавший в двух разных лабораториях Колумбийского университета, побудил двух своих аспирантов, Джона Нейфа и Эдварда Нельсона, провести высокоточный эксперимент, нацеленный на то, чтобы измерить «магнитный момент» электрона, физический параметр, связанный с тем, как частица реагирует на магнитное поле.
Физики на конференции в Шелтер-Айленд, 1947 год. Слева направо: Уиллис Лэмб, Абрахам Пайс, Джон Уилер, Ричард Фейнман, Герман Фешбах и Джулиан Швингер.
Источник: AIP Emilio Segre Visual Archives.
Раби объявил на конференции, что его команда добилась несколько большего, чем они ожидали. Он доложил об аномальных результатах в измерении той же величины, полученных его коллегой Поликарпом Кушем, который использовал другие методы.
Грегори Брейт, сотрудничавший с Раби в том, что касалось интерпретации экспериментальных данных, сделал доклад по поводу понимания затронутой темы. Продемонстрировал, что расхождение между исходным и скорректированным магнитным моментом выглядит пропорциональным к важному теоретическому параметру, именуемому «постоянная тонкой структуры». Ее обычно обозначают греческой буквой альфа, а равняется она 1/137. Постоянная тонкой структуры характеризует величину электромагнитной силы, она определяет, как будут взаимодействовать между собой заряженные частицы, такие как электроны и фотоны.
Если принять, что такая пропорциональность не является просто совпадением, эта связь между расхождением и постоянной тонкой структуры может продемонстрировать, как виртуальные фотоны вакуума каким-то образом оказывают влияние на магнитные свойства электронов.
