Квантовый лабиринт. Как Ричард Фейнман и Джон Уилер изменили время и реальность - [43]

Фейнман был полностью уверен в своей умной, любящей жене, считал ее «соучастником» всех «преступлений», и любил рассказывать ей о собственных эксцентричных выходках. Не раскрывая содержания секретной информации, он хвастался, что может унести что угодно из любой лаборатории. Например, он пробрался на территорию через дыру в ограде, чтобы убедиться – никаких записей на проходной о его отсутствии не осталось, и посмеялся, когда позже указал на эту брешь в системе безопасности.

К сожалению, здоровье Арлайн продолжало ухудшаться, и ей требовалась вся его веселая, ободряющая поддержка.

Фейнман в особенности гордился своим талантом в обращении с замками, этому искусству его обучил приятель по Принстону. С помощью простой скрепки он мог вскрыть что угодно, отпираемое ключом, и, взламывая замок за замком, он приносил содержимое ящиков и шкафчиков на совещания, жалуясь, что у них в Лос-Аламосе нет безопасных мест.

Когда Эдвард Теллер стал настаивать, что ящик его стола, содержащий секретные документы, неуязвим, Ричард принял вызов и вытащил содержимое через пролом в задней стенке стола. «Фейнман, по всей видимости, наполовину состоял из физика, а наполовину – из юмориста»³⁸, – вспоминал Теллер.

После того как замки с ключами заменили на кодовые, Фейнман почувствовал, что должен поддержать репутацию. Несколько месяцев он манипулировал с поворотными ручками, слушал щелчки в двери, делал заметки по каждому сейфу, читал книги по теме, и наконец стал настоящим взломщиком запоров такого типа. Он получил огромное наслаждение, глядя на лица коллег, когда они увидели, что нововведение не в силах устоять перед его руками. Словно настоящий фокусник, он любил поражать окружающих.

Ничто не радовало Ричарда больше, чем представлять себя в глазах других обычным парнем, который при этом умеет кое-что не совсем обычное, например, взламывать сейфы, решать трудные головоломки или выполнять чудовищно сложные вычисления. Для коллег он был старый добрый «Дик», простой и без претенциозности. Чтобы не выделяться среди остальных, он курил, выпивал и отпускал соленые шуточки.

Однажды он напился так, что потом написал Арлайн, обещая бросить дурные привычки.

Фейнман очевидно гордился своими талантами в творческой области, например умением играть на барабанах бонго – эта страсть появилась у него в Лос-Аламосе и осталась с ним до конца жизни. Теллер свидетельствовал, что «он колотил по ним часами каждую ночь. Совершенно не могу вспомнить те времена, чтобы в голову не пришло звучание бонго»³⁹.

По-комптоновски рассеянная семья

Жизнь Уилера во время участия в Манхэттенском проекте сильно отличалась от той, которую вел Фейнман. Во-первых, у него было трое детей, и пребывание за пределами любимого Принстона Джона вовсе не радовало. Семью приходилось возить по всей стране, чтобы он мог выполнять свои обязанности, и это выглядело тяжкой ношей.

В целом у Уилера не было наклонностей к тому, чтобы вести себя легкомысленно. По сравнению с грубоватым Фейнманом он выглядел как преподаватель воскресной школы. Юмор его был сухим и тонким, он опирался на остроумие и игривое поддразнивание. Вкратце говоря, годы войны дали Ричарду возможность немного порезвиться, Джон же не имел для этого ни возможности, ни желания.

Его приоритетом оставалась семья, чтобы все были сыты и счастливы.

Путешествия Уилеров начались в 1942 году, вскоре после рождения Элисон. Сначала они переехали в съемный дом в Чикаго, недалеко от университета, но жизнь там оказалась не очень веселой, поскольку Джейми болел ревматоидной лихорадкой, а Джанет восстанавливалась от послеродовых осложнений.

В марте 1943 года Комптон назначил Уилера на пост в Вилмингтоне, штат Делавэр, где ему предстояло работать в лабораториях фирмы «Дюпон». Пришлось переезжать. Вилмингтон стал для них домом чуть больше чем на год, а затем они, словно электрон, втянутый в эксперимент по изучению эффекта Комптона, отрикошетили на другой конец страны.

С лета 1944-го и до конца войны, то есть год с небольшим, Уилеры оставались в Ричланде, штат Вашингтон, и Джон трудился в находящемся по соседству Хэнфорде, наблюдая за постройкой и функционированием реактора по производству плутония. Периодически ему приходилось ездить в Вилмингтон – долгий и утомительный путь по железной дороге с множеством пересадок.

Иногда Уилер посещал Лос-Аламос, где консультировался с тамошними спецами по поводу вопросов безопасности. Никто не знал, какое количество плутония можно накопить, не вызвав цепной реакции. Нужно ли строить несколько дорогих складских помещений и хранить его небольшими порциями, чтобы полностью исключить риск? Может быть, достаточно одного контейнера?

Фейнман снова обнаружил, что его талант математика будет использоваться для ответа на поставленные Уилером вопросы. Только сейчас они будут заниматься не абстрактными гипотезами, а вопросами жизни и смерти. Ричард обработал некоторое количество данных и передал результаты бывшему наставнику, а тот отправился с ними в Хэнфорд. Ну а там после обсуждения получившихся цифр были приняты решения, позволившие минимизировать риск