Квантовая теория недопоцелуев - [47]

– Ты знаешь коэффициенты для всех континентов?

– Конечно! А ты нет? – Кажется, ее это тревожит так же, как его вчера беспокоила ее координация движений.

Он целует Эви.

– Ну, хватит, – говорит Дэв.

Чтобы наградить его за это, я придерживаю свою атаку на его одинокую армию в Азии.

Стратегия Эви в Северной Америке зависит от скорости установления безопасности на континенте. Я слишком далеко, чтобы ее остановить, а Лео и Дэв полностью заняты дележкой Южной Америки и Африки. Сара-Кейт, по которой видно, что опыта в этой игре у нее мало, выбирает рисковую стратегию в Европе, и мне не хватает духа сказать ей, что она обречена на провал.

В какой-то момент Эви пытается дать ей совет.

– Когда ты кидаешь несколько кубиков одновременно, ты не рассчитываешь вероятность каждого в отдельности. Это распределение Гаусса. Если не хочешь каждый раз просчитывать, простое и надежное правило: не нападай, пока не будет в два раза больше войск, чем у защищающегося.

Кажется, Сара-Кейт готова зашипеть на Эви, и я слегка шлепаю ее по ноге, чтобы отвлечь. Через четыре хода Дэв выбивает ее с поля, и она уходит наверх со словами:

– Ну, удачи.

По ее тону я понимаю, что она говорит не только об игре.

Эви захватила Северную Америку несколько ходов назад и потихоньку собирает прибыль от бонусов своего континента. Дэв, который сосредоточился на том, чтобы выбить Сару-Кейт из Европы, не готов к вторжению Эви в Южную Америку.

Лео надо атаковать сейчас, иначе ее будет не остановить, но когда он берет красный кубик, она хлопает большими глазами и говорит:

– Серьезно? Будешь нападать на свою девушку?

Я фыркаю, но он игнорирует меня и загоняет Дэва в Европу. Несколько ходов спустя Эви начинает завоевание Африки, слегка улыбаясь Лео. Все эти действия дают мне возможность удержать Азию на ход-два и накопить достаточно сил, чтобы у меня был маленький шанс победить Эви. Мы движемся к центру поля, уничтожая Лео и Дэва, и встречаемся у изломанной границы в Европе.

Мы оба вводим наборы карт, которые берегли до этого момента. Я беру атакующий кубик.

– Ну что, готова зажечь?

– Сплошной шок и трепет, Калеб.

Потом мы перестаем разговаривать, общаясь только косыми взглядами и улыбками. Мы играли в эту настолку так часто – с друзьями, с моими братьями, просто вдвоем, – что знаем манеру игры друг друга настолько, чтобы предугадывать не только место атаки противника, но и ее начало и завершение. Мы передаем друг другу кубик без комментариев и считаем войска на пальцах, не обмениваясь кусочками пластика, пока бой не будет закончен. Это почти похоже на балет.

В итоге Эви побеждает. Я тянусь через поле и взъерошиваю ей волосы со словами:

– Хорошая игра.

– Это было просто прекрасно, – говорит Дэв.

– Да, – соглашается Лео, но смотрит на Эви.

– Прости, что устроила тебе «Зов Долга» – говорит она.

Он качает головой.

– Стоило того. Приятно видеть, как ты улыбаешься.

Она кладет голову ему на плечо и, кажется, не теряет уважения к нему, несмотря на его совершенно неадекватную игру.

Нет в мире справедливости.

ЭВИ

Калеб и Дэв спускаются на турнир по видеоиграм, оставляя нас с Лео одних. Но Лео не притягивает меня к себе, а откидывается на спинку стула и говорит:

– Итак.

Читать его эмоции становится все проще. Он хочет обсудить то, что сегодня произошло, и не даст мне больше откладывать этот разговор.

– Прости за всю эту ситуацию с моими родителями, – говорю я.

Лео качает головой.

– Не за что извиняться. Они тебя любят. Твоя мама волновалась?

Судя по интонации, это вопрос.

– Все, о чем она говорила, правда. Ты уже знаешь про «Фронтир» и «Вундерлохен». Остальное… панические атаки.

Лео отводит взгляд.

– Она может быть права?

– О чем ты?

– Что это слишком рискованно. Что «Фронтир» может снова стриггерить твои симптомы.

Подавляя вспышку гнева, я напоминаю себе о том, что он пережил в детстве. Неудивительно, что ему страшно.

– Не могу обещать, что этого не случится, но думаю, что это маловероятно. Особенно потому, что я буду с Калебом.

Лео кивает.

– Он нашел тебя сегодня.

– Да.

Лео подразумевает больше, чем говорит, но пока, кажется, лучше отвечать попроще.

– И тебе был нужен он, а не я?

Я смотрю ему в лицо, думая, как лучше ответить. Ложь исключена. Это не только нечестно – этот номер просто не пройдет. Если бы мне был нужен Лео, я бы сообщила ему, где я, по телефону.

– Да. – Я думаю о своем откровении в учебном классе о разнице между парнями и друзьями. – Я не хочу, чтобы ты видел меня сломленной. Мне нравится, как ты на меня смотришь.

– И как же я на тебя смотрю?

Я опускаю взгляд. Я стесняюсь говорить это вслух, но все равно говорю.

– Как будто я – шоколадка, а ты хочешь есть, – шепчу я.

Лео наклоняется вперед и целует меня в уголок губ.

– Вроде похоже, – говорит он. – Но тебе не кажется, что Калеб тоже на тебя так смотрит?

– Нет, – говорю я. – Так Калеб смотрит на Сару-Кейт. По крайней мере, сегодня вечером.

– Ты ревнуешь? – спрашивает Лео, и по тону я понимаю, что лучше бы я не ревновала.

– А смысл париться? Через две недели это будет кто-то другой. А мы с ним все равно останемся друзьями.

Лео берет меня за руки.

– Я понимаю, что Калеб знает тебя с детского сада, и я не могу ожидать, что ты будешь доверять мне так же. Но я бы хотел, чтобы ты попробовала.