Квантовая теория любви - [56]
— Нам нужен врач. Не знаете, к кому обратиться? — спросил я.
Хозяин почесал лысую голову, вздохнул и вымолвил:
— Только безумец сунется на эту улицу ночью. Да и днем ее обходят стороной. А доктор… никто сюда ночью не пойдет.
Завтра же духу моего здесь не будет, решил я.
— Вы бы нас хоть предупредили, — упрекнул я хозяина. — Переночуем у вас — и до свидания.
— С такой ногой он недалеко уйдет, — возразил тот. — Поживите, пока раны не затянулись. А к доктору я его завтра отвезу. Хороший человек, лишних вопросов не задаст.
— О чем это вы лопочете? — тоскливо осведомился Кирали.
Я промолчал.
Каково ему придется без меня?
В ту ночь мы сыграли нашу последнюю партию в шахматы. Кирали еще ведать не ведал, что я ухожу. Меня мучила совесть, и я не знал, как ему сказать.
Через час я загнал себя на доске в безнадежную позицию.
Интересно, Кирали заметил, что выиграл?
Ну еще бы. Вон как улыбается. Хоть играл он вообще-то неважно, тут и болван бы заметил, что мне мат в два хода.
Я опрокинул своего короля, и шахматная фигура покатилась на пол.
Франц радостно заорал и, забыв про свою больную ногу, в восторге запрыгал по комнате.
И вдруг замер с мрачным лицом.
— Ты специально поддался?
— Нет, конечно.
— Врешь. Ты нарочно.
— Зачем мне врать? Думаешь, мне радостно смотреть, как ты прыгаешь по комнате, точно боров-производитель, которому только что поставили клеймо?
Кирали осекся. Видно было, что он колеблется, верить мне или нет? В следующую секунду он сидел на мне верхом, изрыгая венгерские ругательства и брызгая слюной.
— Зачем ты поддался мне, сволочь такая? Благодетель нашелся!
Я стряхнул его с себя.
— Надо же было чем-то тебя порадовать перед расставанием. Утром я ухожу.
Глаза Кирали наполнились слезами. То ли он был тронут моим отношением, то ли его огорчала предстоящая разлука? Не глядя на меня, Франц вышел из комнаты.
Я разделся и лег. Когда он вернулся, не знаю.
Поутру он молча наблюдал, как я собираю вещи. Руки он мне на прощанье не подал.
Больше мы с Францем Кирали не виделись.
После войны Франц частенько мне вспоминался. Какая судьба его постигла?
И я написал в Иркутск на адрес постоялого двора.
Как ни удивительно, он так там и осел.
Мы пару раз написали друг другу, но переписка наша скоро прекратилась. Очень уж мало общего было между нами.
Выяснилось, что Кирали работал у нескольких женщин и прижил с ними двоих детей, «двух маленьких мерзавцев», которых и видеть не желал. Когда мужья вернулись домой, Францу досталось на орехи, но ничего, до смерти не убили. Нога у него зажила, но ходит он до сих пор с палочкой. На мой вопрос, как он умудрился выжить, Кирали ответил, что надо уметь приспосабливаться. Кроме того, он научился говорить по-русски, записался в большевики и не гонялся за богатством. В чем я, отлично его зная, очень сомневаюсь.
И вот уже больше десяти лет о нем ни слуху ни духу.
На пути из Иркутска я вырезал из дерева фигурки и продавал в каждой деревне. Дядя Иосиф оказался прав, на распятия всегда находились покупатели, но торгашество отнимало кучу времени и сильно замедляло мое продвижение на запад. В отчаянии я как-то ночью украл с поля лошадь. Правда, хозяин с собаками вышли на мой след, но я сумел ускользнуть и гордым всадником перевалил через Саяны. Если бы кляча моя через пару месяцев не пала, я бы ой как далеко заехал. А так пришлось ее съесть. Набил брюхо от души и с собой взял, сколько смог. И зашагал дальше.
Стоял август месяц 1917 года. Я подходил к Абакану, когда случайно наткнулся в лесу на избушку. На лавке перед ней смирно сидел пожилой человек.
— Какой хороший денек, — окликнул он меня.
— И вправду, — вежливо ответил я, проходя мимо.
— Куда вы так торопитесь? Присядьте, отдохните. У меня и водочка есть.
Я огляделся. Домишко стоял на гребне холма, посреди цветущей поляны. Отсюда открывался чудесный вид на окрестные долины и на горы, густо поросшие лесом.
— Спасибо за приглашение. Выпью с вами по рюмочке — и в путь.
— По рюмочке? Почему так? Уж посидеть так посидеть.
Я присел на лавку рядом с ним, и он налил мне.
— Будем знакомы. Олег. А вас как величать?
Я помедлил. Все-таки безопаснее назваться русским именем. Хоть в этой огромной стране столько разных народов, осторожность не повредит.
— Сергей.
— Куда путь держите, Сережа?
— Домой.
Олег усмехнулся:
— Свой дом мы носим с собой. Что влечет вас туда, где вас нет?
— Любовь.
— Ах, любовь. — Он задумался. — Друг мой, если бы вы имели кое-какой опыт в любви, вы бы так не спешили. Смотрите, как хорошо вокруг. Любовь всегда пребудет с вами, за ней не надо гнаться. Она в шуме деревьев. Она в запахе цветов.
Красоты природы услаждали глаз, приятный ветерок щекотал кожу. Волшебное место, что и говорить.
— Может быть, — вздохнул я. — Но я буду счастлив, только когда обниму любимую.
Олег погладил бороду.
— А как вы узнаете, что счастливы? Разве сейчас вы не радуетесь жизни? Или что-то может доставить вам большую радость?
Вот ведь странный человек. Но так располагает к себе.
— А почему нет?
— Когда-то я жил в городе, полном честолюбцев. Стяжатели, они стремились обладать. Богатство и власть влекли их. Ваша цель, быть может, более благородная, но все равно надо четко осознавать разницу между «быть» и «иметь». Страсть съедает человека. Если твоя цель заработать определенную сумму денег, ты не остановишься даже после того, как эти деньги у тебя уже в кармане, тебе надо будет больше и больше. Если человек видит свое счастье в том, чтобы обладать конкретной женщиной, он вряд ли ограничится одной. Ему надо будет покорять еще и еще, все новых и новых. Я знаю, о чем говорю, сам был такой. Если в жизни твоей нет счастья, может, тебе его никогда и не добиться.
Сергей Иванов – украинский журналист и блогер. Родился в 1976 году в городе Зимогорье Луганской области. Закончил юридический факультет. С 1998-го по 2008 г. работал в прокуратуре. Как пишет сам Сергей, больше всего в жизни он ненавидит государство и идиотов, хотя зарабатывает на жизнь, ежедневно взаимодействуя и с тем, и с другим. Широкую известность получил в период Майдана и во время так называемой «русской весны», в присущем ему стиле описывая в своем блоге события, приведшие к оккупации Донбасса. Летом 2014-го переехал в Киев, где проживает до сих пор. Тексты, которые вошли в этот сборник, были написаны в период с 2011-го по 2014 г.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Стивен Фрай, подтверждая свою репутацию человека-оркестра, написал историю классической музыки, которую вы и держите в руках. Но если вы думаете, что знаменитый острослов породил нудный трактате перечислением имен и дат, то, скорее всего, вы заблудились в книжном магазине и сухой учебник стоит поискать на других полках. Всех же остальных ждет волшебное путешествие в мир музыки, и гидом у вас будет Стивен Фрай с его неподражаемым чувством юмора.Разговор о серьезной музыке Фрай ведет без намека на снобизм, иронично и непринужденно.
Стивен Фрай и Хью Лори хороши не только каждый сам по себе, превосходен и их блестящий дуэт. Много лет на английском телевидении шло быстро ставшее популярным «Шоу Фрая и Лори», лучшие скетчи из которого составили серию книг, первую из которых вы и держите в руках. Если ваше чувство смешного не погибло окончательно, задавленное «юмором», что изливают на зрителя каналы российского телевидения, то вам понравится компания Фрая и Лори. Стивен и Хью — не просто асы утонченной шутки и словесной игры, эта парочка — настоящая энциклопедия знаменитого английского юмора.
Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку.
Одри Унгар не видела отца двадцать лет. Профессиональный игрок в покер, он уехал из дома, когда ей было двенадцать, и навсегда исчез из ее жизни. И вот Одри уже за тридцать, и теперь она сама балансирует на грани кризиса среднего возраста. Чтобы вновь обрести себя, Одри решает найти отца, однако выясняется, что сделать она это может, только если сама станет профессиональной картежницей. Но мало научиться играть в карты — надо еще проникнуть в закрытый мир игроков. И ключом в этот мир становится Большой Луи, сварливый гигант, который боится выходить из своей крохотной квартирки на верхотуре дома-башни.