Квадрат тамплиеров - [12]

– И никто не слышал взрыв? – Лео вопросительно посмотрел на Ван-Ина.

– Похоже, что нет. Здесь никто не живет. Несчастные ублюдки – владельцы магазинов на Стин-стрит, – как правило, ютятся в своих лачугах в богатых предместьях. – Он презрительно усмехнулся. – Но мы все проверим, конечно.

– Прохожие?

– Вероятно, – ответил Ван-Ин.

Вся операция проходила до полуночи, вполне возможно, что кто-то прогуливался в этих местах. Но Ван-Ин благоразумно молчал, он помнил предостережение Де-Ки: он должен быть осмотрительным. Поиск свидетелей – наименьшее из его забот.

– Почему бы не обратиться к общественности с помощью одной из независимых радиостанций или местного телевидения? – предложила Ханнелоре.

Отсутствие инициативы со стороны помощника комиссара начинало раздражать ее. Версавел и Ванмаэль разделяли ее мысли.

– Мы это обcудим, – сказал Ван-Ин без видимого энтузиазма. – Но позвольте вначале хорошенько осмотреть место происшествия. Господин Ванмаэль мог бы взять пробы царской водки и прокатать емкость на отпечатки.

Всегда веселый Ванмаэль на этот раз вытянул некрасивое лицо. Ван-Ину это не понравилось.

– Сейчас, комиссар, – произнес он с нажимом. – Я принесу мои инструменты.

– И скажите Вермершу, что бы он подкинул вас обратно в участок, Гвидо, – сказал Ван-Ин Версавелу. – Я знаю, вы устали, как собака, но писанина не ждет, мне нужен ваш отчет до конца дня.

Версавел кивнул. Ван-Ин был не совсем в себе, но он знал его достаточно хорошо. У этого человека могут быть на то свои причины.

После того как ушел Версавел, а Ванмаэль возился в мастерской в поисках полезных следов, Ван-Ин присел за один из столов. Ханнелоре, наблюдая за ним, придавала себе вид преувеличенно заинтересованный. Через пару секунд тишина спустилась, как тяжелое одеяло. Молчание раздражало обоих больше, чем хамство.

– Вы слышали что-нибудь от своих людей, мэм? – спросил он наконец, надеясь, что она уберется. Холодные капельки пота просочились с его шеи и поползли по позвоночнику.

– Это исключительно интригующий случай, – сказала она как-то не по делу. – Вы подразумеваете, помогаю ли я вам? Я никогда раньше не была на настоящем полицейском расследовании. Если я понадоблюсь кому-нибудь в офисе, они знают, где меня найти, номер телефона Дегрофа есть в автоответчике, – добавила она амбициозно.

«Боже, помоги», – подумал Ван-Ин. Он всегда так говорил, когда оказывался в дерьме.

Она взяла стул и села напротив него.

– С вами случалось что-нибудь подобное?

Ван-Ин вскинул голову, пристально посмотрел на нее, но тотчас опустил взгляд.

– Растворенная в кислоте ювелирка – это не обычное происшествие. Вероятно, работа неуравновешенного ума. Нет ничего более сложного, чем схватить сумасшедшего, – сказал он уныло.

– Вы не оптимист.

– Если мы не найдем каких-либо настоящих следов или нормальных свидетелей, думаю, что повода для оптимизма не будет, мэм.

– Но это еще только начало. Мы должны информировать радио, телевидение. Я полагаю, это часть вашего плана?

На лице Ван-Ина отразилось смущение. Он не мог посвятить ее в то, о чем предупреждал его Де-Ки. Нельзя перемывать это все на публике. Покушаться на магистрат равносильно измене. В их отношениях с Де-Ки не было никакого тепла, но он еще не готов сообщить это заместителю прокурора.

Но если она намеревается сделать сообщение по независимому радиоканалу, он должен будет что-то предпринять. Ханнелоре Мартенс, может статься, как зеленое сукно для пула, но она так же упряма и настойчива. Она отчаянно пытается дать понять, что может подбросить идею.

– Я думаю, было бы лучше дождаться результатов по потерпевшим.

Вдруг он почувствовал под столом тепло в коленях. Он не понял, насколько близко они сидят.

– Нонсенс, – засмеялась она, – журналисты собьются с ног ради такого репортажа. И не забывайте, они часто сотрудничают в деле добычи полезной информации. Голландская полиция знает много случаев помощи со стороны СМИ. У полиции Брюгге такого нет?

– Я должен был бы проделать это в обход начальства, – сказал Ван-Ин напряженно.

– Ладно, комиссар, но я хотела бы помочь в этом. – Она схватила конверт, лежавший на краю стола, и что-то написала на обороте.

– Здесь мой адрес и телефонный номер.

Ван-Ин принял конверт. Это был простой конверт, без штампа и печати. Ханнелоре использовала заднюю сторону. Она написала адрес и телефон четкими буквами. Он взял конверт и хотел положить его в карман, но заметил надпись из трех слов: «Для тебя, ублюдок».

Ван-Ин пробежал пальцами по конверту. Как и любой другой, он подумал, что Дегроф или один из его общества не стал бы беспокоиться из-за этого. Он открыл клапан и вытащил маленький квадратный листок бумаги.

– Что вы делаете? – спросила она и, увидев, что Ван-Ин, подняв брови, пристально рассматривает листок, подошла и встала рядом.

– Что все это значит? Зачем вы открыли конверт?

– Но здесь написано: «Для тебя, ублюдок». Трудно поверить, что господин Дегроф получает это регулярно, – сказал он нетерпеливо.

Она склонилась к Ван-Ину, он искоса взглянул на нее, приметив в вырезе легкий кружевной бюстгальтер, и отвернулся. «Боже мой!» Ван-Ин тщательно рассмотрел квадратик бумаги от угла до угла. Это ничего не дало.