Кузьменко меняет профессию - [17]
Новый начальник отдела П. П. Звонков казался субъектом, подходящим для эксперимента. И Геннадий Семенович доверительно приоткрыл ему свою систему и сообщил ф а к т и к и. А фактики, если их соответствующим образом интерпретировать, создадут в и д и м о с т ь, что до назначения товарища Звонкова отдел работал из рук вон плохо. О чем и следует оповестить начальство. Затем от П. П. Звонкова требуются м е р о п р и я т и я: совещания-заседания провести, кого-то местами поменять, что-то переименовать, куда-то директивы спустить, где-то столы переставить и т. д. и т. п. А потом уже положительные стороны в работе отдела заметить и фактики по-иному интерпретировать. И получится, что под руководством П. П. Звонкова отдел в передовые выйдет. И об этом, конечно, высшее начальство оповестить уже просто необходимо. А начальство решит, что П. П. Звонков — талантливый организатор и заслуживает повышения по службе.
Новый начальник идею принял, а Геннадий Семенович стал по служебной лестнице шагать. И когда система с р а б о т а л а и П. П. Звонков уехал заместителем управляющего в другой трест, Геннадий Семенович его кресло занял.
…Через полгода в трест назначили нового управляющего. Чуть присмотревшись, Геннадий Семенович смело ему свою систему предложил. Потому смело, что новый управляющий назначением на холодную периферию был обижен и мечтал в столице работать или, на худой конец, на юге.
И снова началось. А когда система до конца сработала, Геннадий Семенович из заместителя в управляющего трестом превратился.
Сел Геннадий Семенович в это кресло и испугался. Как же он теперь свою систему в ход пустит? Не может он, бывший заместитель, свою же работу ругать!
Однако, подумав, выход нашел. Надо перевод выхлопотать, скажем, по состоянию здоровья супруги. А уж на новом месте…
С нового места Геннадия Семеновича за развал работы и интриганство выгнали. И вернулся он инженером в отдел к Николаю Ивановичу. И был бы у сказки хороший конец, но система…
Система, поговаривают, еще кое-где живет и даже распространяется.
30 + X = ?
Василий Петрович приоткрыл дверь и выглянул в коридор: окошечко кассы все еще было закрыто. Вздохнув, Василий Петрович снова утвердился за столом и задумался.
В комнате стоял привычный конторский шумок: женщины, сбившись в кружок, общими усилиями переводили с украинского рецепты из где-то раздобытой Лизочкой толстой «Кулінарії» и тут же их записывали; Пал Палыч сосредоточенно рвал бумаги — проводил мероприятие по очистке ящиков стола; Сенечка, высунув кончик языка, увлеченно скрипел пером — переписывал начисто таблицу хоккейных игр. Остальные мужчины, мучимые нетерпением (ну, когда же приедет кассир?), ушли на лестничную площадку — наблюдать и курить.
«Будничные, мелкие делишки, — думалось Василию Петровичу. — Нет, не умеют эти люди глубоко мыслить, целеустремленно работать».
Василий Петрович знал, что пользуется у сослуживцев (он любил говорить — «у коллег по работе») уважением: кто, как не он еще неделю назад первым принес весть, что предприятия треста выполнили план, что всех ждет квартальная премия? Кто первым узнал о том, что в «Каблучке» будут продаваться французские сапожки? Кто достал (для всех!) десять килограммов настоящей сушеной воблы?
Василий Петрович и сам глубоко уважал себя. И потому, не в пример Пал Палычу, следил за своей внешностью. По этой линии в истекшем квартале им сделано немало…
Как-то, рассеянно слушая в туалете анекдоты Сенечки, Василий Петрович засмотрелся в зеркало. Смотрел, смотрел — и обнаружил, что выглядит недостаточно солидно. Василий Петрович приблизился к зеркалу, осторожно потрогал полное чисто выбритое лицо, попытался придать ему разные выражения: нет, для впечатления полной солидности чего-то не хватало. В кабинет Василий Петрович вернулся задумчивым и несколько удрученным.
За два дня размышлений идея сформировалась. Василий Петрович тут же взялся за дело, организовав его на современной научной основе. Василий Петрович всегда с уважением и любовью говорил о НОТ.
Прежде всего Василий Петрович разрезал большой лист ватмана на тридцать одинаковых квадратов. После проведенных перед зеркалом тщательных измерений контуров своего лица и его важнейших деталей — нанес их на каждый квадрат. В строгом масштабе нанес. Затем вооружился мягким карандашом…
Не прошло и месяца, как Василий Петрович имел тридцать вариантов причесок, усов и бакенбард. В связи с трудностью кодирования эскизов для ввода в ЭВМ, лучший вариант он выбрал путем визуального осмотра.
Да, это было то, что нужно. Не впечатлявший зачес с пробором слева заменила еще достаточно пышная шевелюра, свободно откинутая назад; обвислость щек скрыли модные полубаки; над верхней губой в меру упитанным полумесяцем горделиво выгнулись усы.
Василий Петрович доказал начальству необходимость посещения им ряда подведомственных тресту «мест» и «точек». Через три дня он возвратился в контору обладателем двойных швейцарских лезвий для безопасной бритвы. Он не мог доверить случайному парикмахеру ювелирную отделку усов и бакенбард, уже наметившихся вчерне. Настойчиво и вдохновенно продолжал он выращивать запланированные детали. Результаты напряженного труда сказались вскоре. Впервые за много лет Пал Палыч одолжил Василию Петровичу десятку. Никому не одалживал, а Василию Петровичу одолжил безропотно, без оговорок!
