Кувыр-коллегия - [3]

— Неблагодарная тварь! Кто поднял тебя из грязи? Вспомни, чем ты была в Палермо? Шлюха мерзкая. Кто разглядел в тебе талант, и кто привез тебя сюда. Разве здесь хуже, чем в простом кабаке, где платили гроши? А здесь тебя осыпают золотом! У тебя есть бриллианты, каких нет у итальянских княгинь!

— Но разве я не расплатилась с вами за это, сеньор? — спросила Мария с вызовом. — Я расплачиваюсь своим телом уже не один год. И моим голосом, что наполняет ваши карманы золотом! И я всегда говорила вам, что не люблю вас.

— А его? — Арайя указал на открытое окно. — Его ты любишь?

— Он мне нравиться. Высокий и сильный. Вы посмотрите на себя и на него. Разве нужно задавать этот вопрос? И он мужчина. Его хватает на целую ночь. Он страстен и…

— Замолчи! Заткни свою глотку, шлюха неблагодарная! Хорошо еще, что нас с тобой не понимают слуги!

— Как вам будет угодно, сеньор. А сейчас оставьте меня в покое. Раз вы испортили мне ночь, то хоть не докучайте сегодня своим присутствием.

— Я пока ничего не сделаю тебе. Но этому мерзавцу, я переломаю ноги. И не только ноги. Никуда он не денется. В Петербурге ему некуда податься. Денег у него почти нет, а свое жалование он должен получить у меня. Меня знают при дворе. Меня ценит императрица. А он — никто! Я сумею его раздавить. Я только шепну слово кому нужно — и Миры не станет!

Мария испугалась. Такого лица у Арайя она еще не видела. Он действительно сможет уничтожить Пьетро, а ей сего не хотелось. Не то чтобы она успела полюбить нового музыканта. Нет. Но ей было жалко этого парня. Он был так мил и так силен в постели. Такого любовника у Дорио не было давно.

— А в этом доме, сеньора, останутся трое моих лакеев. А то вдруг вы захотите помочь своему любовнику деньгами. До завтра! Жду вас утром в театре. Стоит отрепетировать еще раз мою пьесу! Нас станет слушать сама императрица….

А тем временем Пьетро Мира доехал до ближайшего поворота и бросил сани. Разъезжать по Петербургу на них было делом опасным. Он закутался в теплый плащ и отправился в портовую таверну "У старого шхипера". Это было единственное место, которое он знал хорошо. Да и хозяин тамошний сможет кое-что посоветовать.

В таверне вечером собиралось много народу разного. Мира вошел внутрь и удалился в самый дальний и темный угол. Хозяин заведения толстый немец Клаус Шпигель, уже более 15 лет живший в России, сразу узнал его и приветливо кивнул.

Мира сделал знак подойти. Шпигель, что-то сказал высокой девке с разносом, и приблизился к столу, где расположился итальянский музыкант:

— Ты чем-то взволнован, Петер? — спросил он по-немецки, зная, что Мира отлично говорит на этом языке.

— У меня беда, Клаус. Не везет мне и в России. Мне вообще не везет.

— Что так? — немец сел рядом с ним.

Пьетро быстро рассказал хозяину таверны про то, что с ним приключилось и спросил его совета. Что делать?

— Да-а, — протянул Клаус. — В плохую историю ты вляпался, друг. Если твой Арайя силен при дворе, то тебе будет плохо. Может быть, повинишься? Простит?

— Ты что? Ты не знаешь этой свиньи. Унижаться не хочу. Лучше сбегу пока есть возможность.

— Легко сказать, Петер. Здесь сказочная страна для нас иностранцев. Но если не вписаться в неё, то тебя здесь ждут многие беды. Я не могу оказать тебе помощи. Сам понимаешь, если это сделаю, то твой Арайя и меня сживет со свету. Я скромный трактирщик. Связываться с теми, кто близок ко двору — опасно. Особенно в нынешнее царствование. Стоит, кому-то крикнуть "слово и дело" и от меня и воспоминания не останется.

— Я и не прошу помочь. Дай совет, Клаус.

— Я уже дал. Иди и проси у него простить тебя. Но ты отверг совет мой.

— Я пользовался его женщиной, и он такого не простит, Клаус. Он на многое закрывает глаза, но не на Марию. Это его наибольшая слабость.

— Скажи, что более к ней не прикоснешься.

— Ты что? Она рассказал мне, какой он мужчина. В постели сеньор Арайя слабоват. И у женщин многих токмо смех вызывать может. И такого знания он мне не простит.

— Но ты нужен ему как скрипач, Петер. Ты и твоя скрипка. Сам слышал, как она божественно звучит. Словно мастер наполнил её голосами ангелов.

— Она уже в руках этого негодяя. Он наложит лапу на мои вещи. А что до голосов то ты прав, Клаус. Мастер этот, что изготовил скрипку, живет в Италии в городе Кремона. Его пока никто не знает, но узнают многие.

— И кто он?

— Франческо Страдивари.

— Стардивари? Это знаменитая фамилия! Уж не родственник ли он Антонио Страдивари из Кремоны?

— Сын знаменитого мастера. Его отец Антонио уже стар и ни на что не годен. Его слава в прошлом. А сын еще покажет себя. Я купил у него скрипку всего за четыре золотых!

Снова хлопнула дверь. И в таверну вошли два голландских моряка и еще один человек в плаще.

— Петер! — горячо зашептал немец. — Cудьба ворожит тебе. Вот тот, кто тебе нужен.

— Где? Кто? — не понял Пьетро Мира.

— Да вон тот, что вошел вслед за голландцами. Знаешь кто это? Ты же бывал при дворе.

— Бывал. Играл для императрицы. Но этого человека не знаю.

— Ты что? Это же граф Бирен! Обер-камергер!

— Бирен? — он посмотрел на человека. — Этот?

— Он часто так наряжается, дабы никто не признал его. Но у меня глаз наметан. Правда он сам не желает, дабы его узнавали, и я делаю вид, что он простой посетитель. Никому никогда не говорил кто он. Сказал только тебе по дружбе.