Кушанское царство - [91]

Шрифт
Интервал

Но и после выхода работы М. Е. Массона дискуссия о том, какой кушанский царь выпускал монеты «сотера мегаса», продолжилась (Пугаченкова, 1966, с. 15–22; Мак Дауэлл, 1974, с. 246–264; Зеймаль, 1960, с. 118–123; он же, 1983, с. 160–177). Одни участники ее высказывались в поддержку выводов М. Е. Массона, другие пытались опровергнуть их. Однако специальных комплексных исследований по типу его работы не появилось.

К настоящему времени наиболее распространенными стали гипотезы о тождестве «безымянного царя, великого спасителя» («сотера мегаса»), либо с Куджулой Кадфизом, либо с неким кушанским царем, правившим между ним и Вимой Кадфизом, а также гипотеза о том, что монеты «сотера мегаса» начал выпускать Куджула Кадфиз, а закончил Вима Кадфиз (Зеймаль, 1965, с. 7).

Приступая к рассмотрению этого вопроса, надо, полагаем, прежде всего обратить внимание на несомненно достоверное сообщение в описании Большого Юэчжи в «Хоу Хань шу» о том, что после Цюцзюцю (Куджулы Кадфиза), умершего в 80 с лишним лет, царем стал его сын Яньгаочжэнь (Вима Кадфиз). Оно не дает ни малейшего основания предполагать, что между ними правил какой-то неизвестный царь, принявший громкий титул «великого спасителя», обилие и широта распространения монет которого говорит к тому же, по общему признанию, о длительности его правления.

По славе и длительности правления на роль «сотера мегаса» подходит именно Куджула Кадфиз, который был и знаменит, и, судя по проведенному выше исследованию, правил около 60 лет. Его сын Вима, вступивший на трон после смерти очень старого отца, был, скорее всего, уже пожилым человеком и вряд ли мог править долго. И уже это позволяет усомниться в том, что он мог выпустить монеты «сотера мегаса» в том изобилии, в каком они разошлись по всей территории огромного Кушанского царства. О том же говорят, с нашей точки зрения, и следующие факты.

Известны довольно многочисленные двуязычные медные и золотые монеты с легендой «царь царей великий спаситель Вима Кадфиз», т. е. монеты, выпущенные Вимой Кадфизом от своего имени, но их оказалось значительно меньше, чем монет «сотера мегаса». В Южном Таджикистане, например, найдено медных монет Вимы 104 и более 500 монет «сотера мегаса». Чекан золотых монет, изменение и унификация иконографии на них и на медных монетах, появление на реверсе изображения индуистского бога Шивы и в легенде дополнительного эпитета — «поклоняющийся Шиве» — к титулу «царь царей великий спаситель» и другие нумизматические отличия — все это дало нумизматам основание заключить, что Вима Кадфиз провел денежную реформу, переведя монетную систему Кушанского царства на золотую основу. При этом медные монеты его стали крупнее и полновеснее монет «сотера мегаса», что ясно из сопоставления их размера и веса, указанных в таблицах, составленных Е. В. Зеймалем (Зеймаль, 1983, с. 171–177 и 187–189).

Осуществить такую, несомненно, дорогостоящую реформу Вима смог, очевидно, только после того, как он завоевал Тяньчжу, и Кушанское царство стало необычайно богатым. Потому-то он, как бы воздавая должное богатой и большой Тяньчжу, стал выпускать все свои монеты, золотые и медные, двуязычными, с легендой и на греческом, и на кхароштхи, в которой к титулу безымянного царя — «царь царей великий спаситель» — добавил эпитет — «поклоняющийся Шиве». Кроме того, на реверсе был изображен индуистский бог Шива.

Вима Кадфиз завоевал Тяньчжу до 87 г., когда его посол прибыл в Позднюю Хань и сообщил об этом, а денежную реформу провел, по-видимому, года три-четыре спустя после завоевания, т. е. около 90 г. Так что массовая эмиссия его собственных монет, ставших общегосударственным средством обращения во всем Кушанском царстве, началась, вероятно, около 90 г.

Следовательно, если допустить что Вима Кадфиз, ставший царем примерно в 80–81 г., был тем безымянным царем, который начал выпускать монеты «сотера мегаса», то он мог делать это до проведения денежной реформы около 90 г., т. е. в течение всего лишь десяти лет. Сомнительно, чтобы за столь небольшой срок можно было начеканить этих монет в таком множестве, в каком они распространились, получается, за те же десять лет по всему Кушанскому царству.

Кроме того, если безымянным царем был Вима Кадфиз, то, следовательно, основатель царства, правивший им около 60 лет Куджула Кадфиз, в коренных землях Кушанского царства к северу от Амударьи, где находилась и его столица Ланьши (Шахринау), собственных денег вообще не выпускал и даже не завозил сюда монеты, чеканенные от его имени в завоеванных им царствах.

Вот теперь, полагаем, и надо рассмотреть хотя бы в общих чертах то, что известно о монетах безымянного царя «сотера мегаса» («великого спасителя»), которые во множестве найдены по всей территории Кушанского царства. Так, в XIX — начале XX в. коллекционеры и нумизматы отмечали необычайное обилие находок монет «сотера мегаса», в том числе кладами, в Средней Азии, Северном Афганистане и Северной Индии, особенно часто они попадались в Кабулистане, где их, например, в районе Беграма в середине XIX в. добывали до 30 тыс. штук ежегодно, а в начале XX в. они даже имели рыночное обращение на базарах Мазари-Шерифа в качестве разменной монеты и были обычны на руках местного населения и на рынках Равалпинди и Пешавара (Массон М., 1950, с. 16, 32–33). Очень много их хранится в музеях мира (Массон М., 1950, с. 17). И только на территории Южного Таджикистана их найдено более 500 экземпляров (Зеймаль, 1983, с. 160, прим. 27а).


Еще от автора Людмила Акимовна Боровкова
Восстание «красных войск» в Китае

Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.


Рекомендуем почитать
Русский фронт, 1914 – 1917 годы

Книга Л. В. Ланника воссоздает полотно событий, происходивших на Русском фронте Первой мировой войны. Автор не только подробно рассказывает о ходе военных действий в 1914–1917 гг., но и анализирует события, предшествующие войне и ставшие ее логичным следствием. Особенностью книги является взгляд на Русский фронт и войну в целом через призму всех его главных действующих лиц: трех императоров, трех армий, трех монархий и их подданных, для которых Великая Война в конце концов превратилась в гражданскую.


Янычары в Османской империи. Государство и войны (XV - начало XVII в.)

Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.


Будущая война

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Грани военного таланта (об A. М. Василевском)

Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.


Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII–XVI веках

В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.


Белгород-Днестровский

Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.