Куртизанка и джентльмен - [74]

– Но та Даная могла зачать ребенка, а я не могу.

Даже в темноте Миракл заметила, как Райдер вздрогнул.

– Вы не можете воспрепятствовать мне оказывать вашему брату финансовую помощь.

– Но я ваших денег не возьму, даже если вы попытаетесь всучить их мне через Дилларда.

– Бога ради! – На скулах Райдера вспыхнул румянец. – Как тогда вы, черт возьми, собираетесь жить дальше? Ведь у вас нет ни гроша, Миракл.

– Давайте сначала разыщем Джорджа Мелмана, – ответила она. – Если Хэнли опередит нас и получит сумочку первым, я вообще не знаю, как буду существовать.

Райдер сжал ее пальцы:

– Мы найдем вашу сумочку.

Миракл сбросила плащ. Райдер резко сделал короткий вдох, как будто ему внезапно стало нечем дышать.

– Найдем мы его или нет, а мне сейчас все нипочем: и холодная ночь, и угроза обрести посмертную скандальную славу. Мне нипочем смерть на виселице, так же как мне была нипочем жизнь на прядильной фабрике. Займитесь со мной любовью, Райдер.

– Не искушайте меня. Я сгораю от страсти.

– Так дайте же мне потушить этот огонь. Возможно, это будет в последний раз.

– Я не могу… – Райдер запрокинул голову. – Вы же знаете, я не могу отказать вам.

– Тогда давайте займемся любовью!

– В экипаже?

Миракл рассмеялась, голова закружилась от охватившей ее страсти.

– Конечно! Ведь драконы в колыбели вам были нипочем, вы не боялись их. Разве вы никогда не занимались любовью в экипаже?

Райдер усадил ее между своих бедер и закинул ногу на противоположное сиденье, так что Миракл оказалась прижатой к его согнутому колену. Она потерла ладонью его внушительную выпуклость и, расстегнув пояс его брюк, стала ласкать его обнажившуюся плоть.

Миракл сознавала опасность. Она была куртизанкой и всякий раз, как они занимались любовью, снова и снова доказывала это. И всякий раз их страсть все приближала тот день, когда Райдер, подарив ей ожерелье или браслет, распрощается с ней. Такой конец неизбежен, хотя Райдер клянется ей в любви и сам верит в серьезность своего чувства к ней.

Он стонал, как раненый, прижимаясь к ее губам своими горячими и жадными губами. Его руки гладили ее тело, сильные пальцы вонзались в ягодицы. Миракл почувствовала, как с ног до головы ее опалило пламя. Оно несло в себе отчаяние, боль и восторг. Миракл, извернувшись в объятиях Райдера, подобрала юбки.

Экипаж подпрыгнул на ухабе. Райдер усадил Миракл на сиденье напротив, и Миракл пришла в замешательство.

– Вы по-прежнему не желаете отказываться от роли сэра Галахада? Даже сейчас? – шепотом проговорила она.

– Нет! Я давным-давно лишился всех прав на этот титул.

– Я хочу доставить вам удовольствие, – сказала Миракл, скользя рукой по его бедру. – Позвольте мне сделать это!

– А что, если настал мой черед? – Прижав ее к стене, Райдер опустился на пол и встал перед ней на колени. В его растрепавшихся волосах блестел лунный свет, губы распухли от поцелуев, а в глазах светилась насмешливая дерзость. – Вопрос в том, позволите ли вы мне доставить удовольствие вам?

– Какого дьявола вы решили, будто я могу вам отказать?

Подняв ей юбки и откинув ее на спинку сиденья, Райдер принялся ласкать ее бедра, заставляя Миракл стонать от удовольствия.

– Научите меня, как сделать это должным образом, – проговорил Райдер.

– Вас научит этому ваша природа.

Она чувствовала себя перед ним беззащитной, когда он дарил ей свои сладкие и быстрые ласки, касаясь языком ее тела и осыпая его поцелуями. Миракл уперлась ногами в противоположное сиденье и всецело отдалась его нежному исследованию. Его язык, неискушенный, но исключительно чуткий, легко касался ее, и все ее существо целиком растворилось в потоке влаги.

Когда Райдер расстегнул брюки, Миракл уже испытала наслаждение.

Они ехали по краю йоркширских долин, в окно экипажа уже проникал дневной свет. Райдер не сводил глаз с Миракл, Ее губы были слегка приоткрыты, словно для поцелуя.

Райдер откинул у нее со лба прядь волос и увидел ее улыбку. Его сердце, которое он давно потерял, отчаянно искало в этой улыбке надежного прибежища.

– Вы не голодны? Кучер говорит, что неподалеку постоялый двор, и до встречи с мистером Мелманом осталось всего ничего.

Миракл поправила волосы.

– Видимо, я выгляжу слишком растрепанной, чтобы можно было показываться на людях.

– Вы никогда не были прекраснее. В вас есть что-то от непорочной юной девы.

Миракл рассмеялась:

– Как вы можете так говорить? И это после прошлой-то ночи?

– Даже после прошлой ночи.

– Бог с вами, Райдер! Не забывайте, кто я такая! Отношения между джентльменом и его любовницей не должны быть обременительными и затрагивать сердце. В их основе лежит удовольствие.

– Так обычно рассуждают мужчины, когда, бросив женщину, хотят оправдать себя.

– Женщины тоже могут притворяться, будто влюблены, хотя ими движет одна корысть.

– Но ведь бывает и по-другому? Вы имеете в виду бабочку, брошенную своим покровителем, которая продолжает беззаботно порхать?

Шурша юбками, Миракл пересела на противоположное сиденье. Она чувствовала себя перед ним уязвимой, с обнаженной душой, она могла ему говорить только правду.

– Не знаю. Я не встречала такую проститутку, даже самую пресыщенную, которая не имела бы глубоко в сердце раны от мужской жестокости. Она может скрывать свои чувства под грубой бравадой, пристраститься к алкоголю или опиуму, или рыдать в одиночестве. Иные, пытаясь защитить себя, начинают мстить мужчинам или стараются вытянуть из них побольше денег. Но большинство этих женщин когда-то, пусть очень давно, мечтали о настоящей любви.