Курс развития скрытых душевных сил человека - [50]

Характерная особенность этих сновидений — их драматичность, т. е. стремление воплощаться в сцены, действия и лица. Они имеют обыкновенно символическое (иносказательное) значение. Все то, что на яву мы только думали бы, во сне мы видим. Мало того: наши мысли принимают образный характер, мы присутствуем при спектакле собственных мыслей. Это — так называемое «драматическое», т. е. воплощающееся в лицо и действие, раздвоение мыслей.

Во сне работа мысли совершается по тому пути, по которому она идет у поэта, постоянно пускающего в ход свое воображение, благодаря чему его речь становится картинной; по ассоциации идей поэт постоянно переходит от отвлеченного к конкретному, картинному (слова в переносном смысле, метафора, сравнение). Поэтическая иносказательность (аллегория), особенно, с олицетворением (например, разговоры между собой неодушевленных предметов или животных в фантастических произведениях) по характеру своего составления уже совсем близка ко сну. Творчество художников еще ближе ко сну.

Картинное, образное мышление постоянно наблюдается и в обыденной жизни. Вот, например, самые вульгарные обыденные выражения: «черт побери»; «блестящая победа»; «упрям, как осел».

Образность, картинность и иносказательность мыслей — характерная особенность деятельности Сверхсознания и астрального плана. Так, например, думая во сне: «черт побери» — можно увидеть черта; думая: «блестящая победа» — блестящую фигуру; думая: «упрям, как осел» — увидеть осла и т. п.

Легко понять, что при таком способе мышления во сне мысли будут постоянно перескакивать с предмета на предмет и видимые картины будут быстро меняться и казаться не имеющие связи.

В примере с лицом, «упрям, как осел», увидев во сне осла мы, очевидно, легко можем забыть об этом лице и по ассоциации идей создадим новую цепь картин, начиная с осла. Например: Пиринейские горы, где ездят на ослах; падение с горы, перелом ноги, лечение в больнице и т. п.

Размышляя во сне о том, следует ли или не следует совершить данный поступок, мы сами, приводя доводы за и против, можем вложить каждый из них в уста определенного лица, при споре и даже борьбе которых мы будем присутствовать.

Мы можем, например, увидеть целую сцену, изображающую, как злой демон давал нам дурные советы, как добрый гений возражал ему, запрещая слушать демона; как на помощь к тому и другому явились целые войска, как затем произошло сражение и прочее.

Мы можем приписывать пришедшие нам в голову идеи беседе с различного рода существами, умершими людьми или даже с самим Богом. Однако, большей частью, они просто принадлежат нашим различным скрытым бессознательным личностям (конец 5-й лекции). Следует заметить, однако, что и случаи действительного общения с иными мирами во сне возможны, хотя, однако, весьма редки.

Более часты видения низших ступеней астрального плана и обитающих в них существ, а также видения своих и чужих мыслей, имеющих символическую форму (например идеи смерти в виде скелета и т. п.).

Случающийся иногда во сне испуг и внезапное вздрагивание и пробуждение с наступающим после него необъяснимым страхом может быть причинен такими видениями. Такое пробуждение является самозащитой от влияния астрального плана путем быстрого перехода в физический: мы прячемся в свое тело, как улитка в раковину.

Вещие сны

Как известно, астральный план является средой, в которой появляются предвестники будущих событий, задолго до их осуществления в физическом плане. С другой стороны, астрал выполняет назначение как бы архива природы, в котором сохраняются отжившие формы прошедшего. Настоящее равным образом отражается в астрале.

В состоянии экстаза и глубокого сна Высшее Сознание иногда может улавливать и астральное клише будущего, прошедшего и настоящего. Тени прошедшего отличаются своей бледностью, отсутствием в них жизненности; настоящие события носят живой, яркий характер, тогда, как клише будущего отличаются тем, что они еще не вполне оформились, но вполне отчетливы.

Как было уже объяснено, картины, видимые в астрале, имеют обыкновенно иносказательный (символический) характер, смысл которого неминуемо меняется в зависимости от психики того, кто их видит.

Так например, картина борьбы между каким-либо северным и южным народами у одного человека может принять форму борьбы между белым медведем и огненным драконом, а у другого, например, форму борьбы света и тени.

Иногда, однако, подобные картины теряют свой аллегорический характер и представляют просто точную копию событий, к которым относятся.

ИСКУССТВО ТОЛКОВАНИЯ СНОВ довольно трудно.

Как на образец толкования, мы укажем на общеизвестный библейский пример Иосифа, толковавшего сны египетского фараона.

Все дело тут в умении схватывать многосказательный смысл сна, не одинаковый у разных лиц в силу различного характера, ассоциации идей и чувств, чего никогда не следует упускать из виду: отсюда видна нелепость так называемых сонников, где один и тот же сон всегда имеет одно и то же значение.

Сон — это род ребуса, но ребуса, составленного сообразно индивидуальности данного лица. Для того, чтобы открыть значение того или другого символа, надо исходить из основательного знания свей психики данного субъекта, его обычной ассоциации идей и чувств, привычек, вкусов, мыслей, воспоминаний детства и особенно направления мыслей и событий, случившихся с ним незадолго перед сном.