Курьер - [8]
Встаю на ноги. Снова оглядываюсь. Верчу головой вправо... влево, и панорама Тоннеля как на ладони. Взгляду зацепиться не за что, и это, в самом деле, неудачно. Должна быть какая-то цель, направление... Тоннель никогда не повторяется. Иногда передо мной стеной вырастал лес, и нетрудно было догадаться, что. только пройдя через него, я достигну Белого шара. Иногда я оказывался в лабиринте, и мне приходилось искать выход. Порой Тоннель вообще не имел ассоциаций ни с чем из привычного мира. Но определить, в какую сторону надо идти, всегда не составляло труда.
А тут пустыня. Спереди песок и сзади песок. И слева, и справа, и по диагонали. Причем, ровненький такой. Никаких тебе барханов. Так бы я выбрал самый высокий, за который не проникает взгляд, и убедил себя, что Белый шар за ним. И скорее всего, так бы оно и было. Ведь мое убеждение — это почти истина в мире Тоннеля. А тут пляж, а не пустыня.
Пляж... Я торопливо закрыл глаза. Пляж. Просто очень большой пляж. Как в бородатом дурацком анекдоте. Я почти отключил все чувства, усилив до предела осязание. Моя кожа сверхчувствительная, наверное, укуси меня сейчас комар, я бы умер от болевого шока. Но здесь нет комаров. Здесь есть... ветер. Очень, очень слабый, едва ощутимый даже моим гипер-осязанием. Но я все же почувствовал его прикосновение к правой щеке. Ночью ветер дует с суши.
Не давая шанса самым ничтожным сомнениям, я решительно зашагал в сторону моря, открыв глаза только на третьем или четвертом шаге.
Вколоченные в голову жизненным опытом знания говорили, что до моря никак не может быть ближе пяти километров. Но я только посмеялся над этими нелепостями. Это там, в глупом земном мире понятия горизонта незыблемы, там остались физика и геометрия. Здесь... уже через пять минут я почувствовал, что ветер стал чуть свежее. А еще через пять минут просто вышел к морю.
Море было... морем. Что еще сказать? Оно не выглядело странным, оно просто не могло так выглядеть. Именно к такому морю я люблю приходить ранней весной или поздней осенью, чтобы побыть с ним наедине. Даже песок у побережья уступил, устыдился своего ярко-желтого цвета, принял совсем обычный вид.
Я облегченно вздохнул. Что ни говори, пустыня — это не мое. Совершенно чуждая для меня стихия. Но она позади, пройдена без каких-либо эксцессов. Я не попал в зыбучие пески, мне не угрожали скорпионы или змеи. Собственно говоря, я очень умело не помнил о таких возможных опасностях. Не первый год работаю все-таки. Без воображения курьеру никак нельзя, но важно уметь доставать его из рюкзака только по необходимости, а все остальное время держать свернутым и упакованным.
Пожалуй, я чересчур задумался. Не оборачивая головы, я почувствовал, что за спиной что-то происходит. Обернулся. Пустыня таяла, растворялась во мгле. Горизонт съеживался, подступая все ближе и ближе. Это сложно описать, не было никакой стены или черной полосы... уже в ста шагах позади меня не было вообще ничего. Пустота, по сравнению с которой вакуум — живой и бьющий ключом мир. Словно граница Вселенной надвигалась на меня, заставляя двигаться вперед.
Незачем меня подталкивать, в море я пойду с удовольствием. Нарочито неторопливо, с глуповатой бравадой я разулся. Швырнул кроссовки назад, и они просто исчезли, один за другим. В воду я вбежал радостно. Хотя и по необходимости. Глубина началась сразу же, с первых шагов. Не опуская голову под воду, я сделал несколько гребков. Это было необязательно, но я все же развернулся назад.
Никакой пустоты там уже не было. Просто море. Насколько хватает глаз. Так... А точно стоило выбираться из пустыни именно в море? Не то, чтобы я выбирал из множества предложенных вариантов, конечно. Но я хотел увидеть море, целенаправленно шел к морю, радовался, увидев море. Какие-то основания для этой радости должны были иметься?
Да, я не имел права думать об этом тогда — иначе ни к какому морю бы не вышел. Но теперь — что мне делать? Не оказался ли я в начальном положении? Глупо думать о том. чтобы убедить себя в наличии близкого берега. Во-первых, едва ли получится, во-вторых, сильно подозреваю, что берег окажется песчаным...
И в такой сказке про белого бычка шансов дойти до Белого шара у меня не будет, можно не сомневаться. Зациклюсь напрочь. Останется только выйти из Тоннеля, и, с виновато-растерянным видом глядя Якову Вениаминовичу в глаза, развести руками. С еще более виноватым видом забрать треть положенной ставки (таковы правила) и пойти домой.
Человек всегда может выйти из Тоннеля, в любой момент. Достаточно желания — четкого, осознанного, сосредоточенного желания. Пара секунд такой сосредоточенности — и ты в реальном мире. Вот эта-то кажущаяся легкость и губит чаще всего начинающих курьеров. А порой и не начинающих... Трудно признавать свое поражение. Особенно когда до цели рукой подать — причем, иногда в буквальном смысле. Не всегда удается трезво оценить опасность в мире, где все не совсем так, как в реальности.
Мне иногда приходилось умирать во сне. Чтобы тут же проснуться в холодном поту, вцепившись онемевшими пальцами в простыню. А Тоннель так похож на сон... так обманчиво похож. Только, умерев в Тоннеле, уже не проснешься. Кровоизлияние в мозг — и одним курьером в мире стало меньше. А нас и так немного, нас беречь надо. Себя надо беречь.
Два лучших друга оказываются по разные стороны баррикад. И винить в этом стоит не капризных богов, а самих себя, слишком глубоко заглянувших в собственные души. Причем выяснять отношения бывшим друзьям придется не при помощи кулаков или мечей, а встав во главе мощнейших армий, которые когда-либо знал мир Зодиака. Последний оплот в этой войне — небольшая крепость на границе Земли гордых и упрямых тельцов. Если телец встал плечом к плечу со скорпионом, значит, мир действительно рушится…
«Восемь тысяч лет назад Ткач создал новый мир — Сферу. Соткал, сплел при помощи заклинаний, неподвластных пониманию ни простого человека, ни самого искусного мага. Новый Бог поселился в созданном им мире, уведя за собой несколько тысяч своих соплеменников. Они и стали первоначальным населением Сферы. С тех пор Ткач живет жизнью отшельника, только изредка вмешиваясь в судьбу мира…»Однажды кто-то потревожил сплетенные Ткачом нити этого мира и нарушил хрупкий баланс. Сферу постепенно заселили монстры. По ней прокатилась волна страшных катастроф.
Прошлое, настоящее, будущее. Планета Земля и далекие звезды. Сколько весит добро? Чего стоит дружба? Миры, в которых хочется жить, и миры, в которых жить не хочется. Обо всем этом – в рассказах Андрея Силенгинского.
Они – скорпионы, и это не просто знак зодиака. Они могут казаться медлительными и безобидными, но стоит зазеваться – и они нанесут смертельный удар. Они жестоки и коварны, ибо таков их бог. Они – скорпионы.Они не любят стрельцов и водолеев, они презирают тельцов. Непосвященных же, обойденных покровительством богов Зодиака, вовсе не считают за людей. И если уж вам выпало разделить с ними трудный и опасный путь, никто не сможет гарантировать, что доберетесь до цели живыми. Впрочем, не много шансов выжить и у самих скорпионов – ведь еще никому из смертных не удавалось добраться до Проклятых Земель.
«Возможно, вы слышали о попытках ученых поймать радиосигнал какой-нибудь далекой цивилизации. Но, вероятней всего, вам не приходило в голову, что шансы на успех в этом деле настолько ничтожны. Между тем… Однажды произошло чудо. Пущенная наугад игла, пролетев несколько метров, вошла точно в ушко своей коллеги. Сонное течение жизни одной из обсерваторий сменило необыкновенное оживление».
Мир который кажется создан равным для всех. Для развития в культивации необходимы минимальные требования: обладание каналами одного вида энергии, и минимальные знания о предстоящем впереди пути. Мир в котором даже крестьянин может обладать телом сокровищем.Мир — равных, но среди равных, всегда есть те кто равнее других.Дрейфующая земля плывущая в пустоте, вокруг неё вращаются две звезды, желая испепелить вечно воюющих: людей, орков, и множество других враждебно настроенных созданий.Человек с необычной родословной со своими товарищами, находятся под вечной угрозой смерти, усмиряя множество злобных существ которые оказывают давление на жителей королевства.
Я попал. И в прямом, и в переносном смысле слова. Если в моем мире музыка и танцы вызывают у людей радость, то на проклятых просторах Антерры артисты повергают людей в первобытный ужас. Заунывная песня способна сравнять с землей целый город, а рэпер Моргенштерн вообще сошел бы за стихийное бедствие. И ангелы тут отнюдь не такие душки, какими их рисует религия. Грех имеет форму, покаянию не подлежит, и если ты стащил шоколадку в «Пятерочке», то готовься стать Грешником после смерти, потому что грехи простительны только ангелам. Такой вот гребаный мир. Пришлось учиться выживать.
События тем временем начинают закручиваться. Стоило герою устроиться и «встать на крыло», как изменчивые ветры ломают крылья и бросают его в ураган. И что делать? Нужно вновь как-то бороться. Теперь главный герой вновь попадает «из огня да в полымя», узнавая, причем неожиданно близко, о «древних — величайшей цивилизации поработителей».
Через агонию и боль Миос впитал кристалл Висмута. Человеку с Земли, Михаилу Осипову — не впервой такого рода трудности, но не все прошло гладко. Спасение своей жизни и жизней его соклановцев взяло свою цену. Произошла смена боевого класса…
Грозный флот, защищающий Землю и её молодые космические колонии, однажды исчезает. Единственный свидетель и, вероятно, виновник этого инцидента, оказывается в недалёком будущем, где человечество отказалось от войн и стало частью Межзвёздной Коалиции. В новом мире бывшему десантнику нет места, соплеменники считают его военным преступником. Но так ли всё однозначно? Возможно, гость из прошлого — единственный шанс на спасение не только землян, но и всех миллиардов разумных существ, населяющих нашу Галактику.
