Купольный город - [21]

Шрифт
Интервал

Зайдя в идеально-белый подъезд, освещенный белым, режущим глаза светом, я по ступенькам четкой прямоугольной формы поднялась на свой третий этаж, подошла к двери, на которой уже висела табличка с моим табельным номером, и поднесла свой жетон к запирающему устройству. Дверь бесшумно отворилась.

Квартира по своей планировке и интерьеру была великолепна. Стены выкрашены в матовый белый цвет (спасибо и на том, что не кричащий известково-белый), на окнах — заказанные мной люминесцентные шторы, от которых шел мягкий желтовато-молочный свет, на кровати из белового пластика — мягкий белого же цвета матрас, а на нем — комплект постельного белья, всё того же белого цвета. Рядом с кроватью стоит небольшая тумбочка с двумя выдвижными ящиками, тоже из пластика. Напротив — небольшой уютный диванчик, обшитый мягким бархатом. У входной двери расположилось большое зеркало с мягкой подсветкой по всему периметру и небольшой полочкой сбоку.

Кухонное помещение было размером примерно в три квадратных метра, однако этого вполне хватало для размещения белоснежной холодильной камеры для хранения энергетических тюбиков, со встроенной системой оповещения главного пищеблока о необходимости пополнения камеры, и стеклянного обеденного стола с двумя табуретами. В принципе, жить можно. Единственное, что хотелось бы поправить, — это убрать стол к окну (сейчас он стоял прямо посередине кухни), чтобы было больше свободного пространства. Однако, помня о бесконечных правилах, я пока не стала его трогать. Тем более, завтра меня вызывают «на ковер». Лучше не рисковать лишний раз.

В моем рабочем кабинете было пусто. Значит, согласование пока еще не прошло. На всякий случай я еще раз просмотрела список положенных мне вещей. Информация не изменилась: «по согласованию с главным архивариусом Купольного города». Будем ждать…

Остаток дня я провела в изучении архивных корпусов города: просмотрела личные страницы всех архивариусов, ведь мне с ними предстоит работать; посетила интерактивные экскурсии по музеям артефактов; попыталась зайти на сайт вакуумной комнаты: «в доступе отказано» высветилось на экране. На ужин я взяла из холодильной камеры тюбики с картофельной пастой и огуречно-помидорной смеси, и, посасывая их содержимое, подошла к окну. На улице было практически пусто. Иногда по дороге бесшумно проносились голосовые такси, изредка появлялись горожане на электроскутерах или мотороликах. А так, полнейшая пустота и тишина. Действительно, мы выбрали самый тихий район Купольного города.

Мое вечное ночное видение сегодня, как ни странно, несколько изменилось. Такая же зловещая тишина вокруг. Но я иду не по густому лесу, а по своему району: белизна квартирных блоков и тротуаров ослепляет до боли в глазах. Мимо меня проносятся горожане на электроскутерах, но, приблизившись ко мне, каждый как будто замедляет скорость, практически зависает в воздухе, и с укоризной смотрит на меня, как на преступника. Я задыхаюсь, как и в том лесу, чувствую, что вот-вот упаду, и горожане толпой навалятся на меня, будут царапать, кусать, рвать на мне одежду. Единственное, что не дает мне упасть — нет, это не полянка красных маков, это величественное белое здание вдалеке, окна которого подмигивают мне зловещим красным цветом.

— Время 06.00. Подъем!

Ну наконец-то. Я думала, не очнусь от этого видения.

Наскоро позавтракав первым подвернувшимся под руку энергетическим тюбиком, я одела свой неизменный бело-кремовый костюм, стянула волосы в тугой конский хвост и отправилась в особый медкорпус. Я вышла за два часа до назначенного времени, хотела прогуляться пешком, успокоить бешено стучащее, вырывающееся из груди сердце. Утром улицы города были намного оживленнее. С обеих сторон от тротуара бесшумным вихрем проносились голосовые такси и электромобили, рядом со мной сновали спешащие по своим делам пешие горожане, по велосипедным дорожкам проскальзывали унициклы, мотоскейты, лыжероллеры, антигравы, электроциклы. Часть горожан пользовалась для передвижения реактивными ранцами, позволяющими им парить в метре над проезжей частью. Своим ходом передвигались не многие, в основном, как я думаю, фрилансеры, то есть те горожане, которым не предоставлялось рабочее место в каком-либо научном институте Купольного города, а таких служащих на данный момент было немало даже среди архивариусов. Многие горожане, занятые в архивном деле, исследовали, каталогизировали, создавали макеты найденных артефактов в своем жилом помещении, и только раз в несколько месяцев выносили плоды своих трудов на суд общественности. Фриланс — это, конечно, удобно во всех смыслах: управе не приходится заботиться о новых рабочих местах для горожан, да и горожанам, по всей вероятности, нравится работать в одиночестве. Меня тоже, наверняка, ждет та же участь фрилансера, помимо выездов за пределы купола.

Я подошла к зданию особого медкорпуса, отличавшегося от остальных сооружений большим количеством огромных окон с зеркально-белой тонировкой. В фойе меня встретила горожанка в белом халате (наверное, что-то типа секретаря), просканировала мой жетон и повела к ординаторской, тому самому кабинету, куда я незаконно вломилась и выкрала копию медкарты чуть больше года назад.


Рекомендуем почитать
Ниже преступника, выше пророка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ролевой синдром

Авторская: «…Твоими врагами станут другие игроки. У каждого из них были свои причины оказаться здесь. Кто-то выпал из игры случайно, наткнувшись на аномалию. Другие сбежали осознанно. Но ты и сам знаешь, им не место на твоей Земле. Помоги тем, кто еще способен вернуться. Остальных избавь от страданий. Это смертный мир, мир людей. Сделай все, чтобы в него не пришла Игра». Своими словами: Ещё в детстве Ким начал видеть мир через призму игрового интерфейса. Он был таким не один. Это искажение восприятия назвали «ролевой синдром», и пусть оно не имело особых последствий, его обладателей всё равно стали считать психами.


Год войны

Поэзия войны бывает разная. Есть стихи самих воинов, есть стихи тех, кто сам не был в боях, но сердцем глубже других пережил состояние наро­да на войне. Но есть еще и третий вид военных стихов — в них говорится не столько о войне как таковой, сколько о том состоянии, которое она вызывает в людях. Как она пробуждает людей от сна мирной жизни, заставляя оставить в стороне все мелочное и привычное, и вспомнить о глав­ном. Эти стихи могут быть, по сути, о чем угодно, потому что они на самом деле всегда об одном и том же — о непостижимости, мимолетности, хрупкости и бесконечной ценности жизни.


Любовь и бензовозы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


И упало Слово

Про этот роман нельзя сказать, что я его «сочиняю», потому что строки как бы сами собой всплывают в моей памяти. Может я уже писал их когда-то? И вот подумал, друзья, почему бы не пригласить вас в свидетели этого процесса, и писать прямо у вас на глазах, в реальном времени, с продолжением. Мне не страшно писать сразу набело, потому что я знаю, этот Роман уже написан мною где-то «там». И я сейчас просто вспоминаю и пересказываю его вам. Андрей Шипилов.


Рыбка в пруду

«Без труда не вытащишь рыбку из пруда» — этот совет очень хорош для тех кто хочет рыбы, особенно, если в магазине приличной рыбы нет.