Купидон - [6]

— Чего застыла? Раздевайся! Сейчас мы на тебя что-нибудь найдем, и дуй к Вилену за пятый столик, он скоро освобождается! Как вареная, ей Богу! — О, а это уже, кажется мне. Ну что ж, назад дороги нет.

Раздевшись до нижнего белья, я с непривычки поежилась. В детдоме, в принципе, даже душ общий, не привыкать прилюдно оголяться. Но там все свои, а здесь одни незнакомые лица, в том числе и мужские. Какие бы женоподобные они ни были…

— Чего застыла, я спрашиваю! Снимай свой кошмар на бретельках, влезай, во что дают, и бегом на покраску! Вилен, зайка, принимай новенькую! И будь так добр, сделай, что-нибудь с её шрамом! Вообще охренели, суют всяких бракованных!

Я буквально упала в кресло перед зеркалом. Сил возражать не было. Соображать тоже. Оставалась надежда, что Оленька, сама меня найдет. Она-то уже одета, спешить ей некуда.

Десять минут спустя, на меня из зеркала смотрела нимфа, с пышными длинными волосами, непередаваемого оттенка, огромными тенями в пол лица (глаз таких не бывает), одетая ровно в три фиговых листочка, на стратегически важных местах. Покачиваясь на многосантиметровых шпильках, я раздумывала, как бы мне отцепить руки от стула, при этом не упав. Господи, я же ж никогда в жизни не надевала каблуки, даже самые маленькие. А тут, два гвоздика в пятку ввинтили и ждут, что я на них прогарцую аки газель на выгуле.

На этой мрачной ноте, я отвернулась от зеркала и уткнулась носом прямо в чьи-то не шибко пышные вторичные половые признаки, и знакомый голосок над ухом произнес:

— Я тебя еле узнала! Теперь понятно, почему Жорик тебя прислал! Из тебя ж кого угодно можно вылепить! Класс! У меня-то внешность характерная, однотипная. Вот и работаю, как правило, на тематических мероприятиях. Пошли, отойдем, я достала что обещала.

Схватив Олю под локоток, я ковыляла следом, с трудом передвигая негнущиеся ноги. В том смысле, что они отказывались сгибаться, и просто подламывались в коленях при каждом шаге. Внезапно её щебет прервался, и она подозрительно покосившись на мои туфельки, спросила:

— Что, с размером напортачили? Маловаты? Может, поменяем, пока еще выбор есть?

— Не, с размером все в порядке. Просто я до этого, работала в основном со спортивными моделями или в стиле ню. Поотвыкла от каблуков.

— Да? — теперь на её лице отразилось сомнением пополам с недоверием — Ню, говоришь? Ну да ладно. А с каблуками не волнуйся, у нас каждая, за свою трудовую деятельность, нет-нет да и упадет с них. Так вот, насчет остаточков. Не густо конечно, но выбрать ещё есть из чего. Вот посмотри, — и она развернула передо мной небольшой листик, формата А4, с именами приглашенных. Напротив большинства имен были сделаны приписки от руки, различными почерками. Первыми в списке шли VIP-персоны. Соответственно все занятые ушлыми моделями. Чем ниже по списку, тем реже «заимки». Но мне был нужен только один. Легко вычленив его фамилию из общего перечня, я шустро чиркнула напротив него невнятную загогулину, прекрасно осознавая, что моей фамилии, как откровенно левой, здесь лучше не светиться.

— Слушай, а как я его найду?

— Здесь у всех по одному выходу. Прошлась, спустилась в зал, а там гости рассажены под номерными столиками, по пять-шесть человек. Соответственно списку. Сечешь?

— Секу. Мне нужен столик с самой большой цифрой.

— Точнее, с единственной двузначной. Вот и я не понимаю, зафига он тебе сдался. Здесь и из первой половины списка есть свободные?

Я набрала в рот побольше воздуха, собираясь вдохновенно наврать, про несчастную любовь, или внебрачную дочурку, как от преступления меня спас зычный возглас:

— Три минуты до выхода! Построились, кто готов! Кто не готов, подтягивайте свои медлительные задницы, если не хотите по ним получить! — Ага, это, кажется, тот самый товарищ, которому не понравилось мое нижнее белье.

— Пошли, мы с тобой в первой пятерке! — дернула меня за руку Оля. Я, кивнув, метнулась к оставленным вещам, схватила посылку, не задумываясь, как буду выглядеть с ней на подиуме, и гордо задрав голову, последовала за остальными.

Глава 6

Я всегда была далека от мира моды. Не потому, что меня не интересовало как я выгляжу, а потому, что жизнь научила — как бы я не выглядела, внутри, я так и останусь существом без пола, ребенком без детства. Правда, за последние пять лет, я научилась принимать себя такой какая есть, не убиваясь по поводу неудавшейся внешности. Как следствие личной жизни.

Размышляя таким нехитрым образом, я возвращалась домой, после триумфального завершения своей миссии, под кодовым названием «лиса в овчарне». На удивление, и лиса цела, и овцы почти ничего не заметили. Почти.

Вскарабкавшись за девчонками по лестнице на площадку, огороженную портьерами, предшествующую непосредственно подиуму, который между собой называют «язык», меня заступарило. С этого ракурса было прекрасно видно большое скопление народу, пялившееся на проходящих моделей. Я поняла — это боязнь сцены! Я не могла пошевелить и пальцем, и, как будто этого мало, начали дрожать ноги. Шедшие позади, причин заминки не знали, потому, бесцеремонно пнули меня в мягкое место. Как ни странно — помогло. Я начала свое движение в перед. Получалось даже плавно, грациозно, но как-то медленно. А поскольку, подталкивать меня на глазах у всех — ронять и свое достоинство, позади идущим, приходилось подстраиваться под мой скоростной режим. Эдакой траурной процессией мы выплывали на середину зала, под сдавленный хохот уже отстрелявшихся девчонок.