Купид. Бесконечная ночь - [21]

До того, как я получила свой чип, я была слишком молода, чтобы беспокоиться об этом; тогда я перестала стареть. Мое первое столкновение со смертью было, когда я убила своего первого купида, но это не имеет большого значения, потому что купиды не являются для нас живыми существами. В школе созерцателей нам говорят, что мы должны рассматривать их лишь как препятствия, когда речь идет об охране наших детей-целителей. Я ничего не почувствовала, когда убила своего первого купида. Теперь же чувствую слишком много, когда думаю о том, что Ли достаточно нажать кнопку, чтобы Сай простился с жизнью, и от него ничего не осталось, кроме кучки пепла…

— Скиннер.

Мой голос звучит странно, и поначалу я сама не знаю, почему произношу его имя. Но мне кажется, что ужасные сцены в моей голове прекратятся, когда я удостоверюсь, что он все еще здесь. Потому что он означает для меня надежду.

— Да?

Я чувствую, как его взгляд остановился на мне.

— Это ужасно — умирать? — спрашиваю я.

Скиннер молчит.

Сначала я опасаюсь, что он злится, потому что я снова говорю с ним на эту тему. О смерти, от которой его сестра спасла его в последнюю минуту. Затем слышу, как он делает вдох.

— Да, сперва это ужасно. Чувствуешь себя, как умирающий от жажды в пустыне, который наконец-то нашёл стакан воды… но в стакане дыра, и приходится беспомощно наблюдать, как вода просачивается в землю. Капля за каплей. Но затем, как только стакан пустеет, и ты понимаешь, что пути назад нет, становится легко. Когда признаешь, что у тебя нет другого выбора, кроме как умереть от жажды, тогда жажда быстро ослабевает.

Я долго молчу. Я ещё никогда не слышала, чтобы Скиннер так говорил, и не знаю, успокаивают ли меня его слова или же еще больше пугают. Умереть от жажды. Я ведь даже уже больше не знаю, что такое жажда.

Скиннер протягивает руку и кладет свою ладонь мне на ногу, поверх подола юбки, и все же его прикосновение электризует меня. Не так, как прикосновения Сая, но все-таки я рада чувствовать тепло его тела, невероятную энергию, которая течет через него.

— Если твой отец меня отключит… — тихо спрашиваю я. — ты рассеешь мой прах?

Хватка Скиннера становиться немного крепче, и на этот раз он молчит некоторое время.

— Это не зайдёт так далеко, — наконец говорит он.

— Ты не можешь этого знать.

Я кладу свою ладонь поверх его. Его пальцы кажутся гладкими и ровными, как у мраморной статуи в саду Конроя.

— Так, ты это сделаешь?

— Где? — спрашивает он после некоторого молчания.

— Над морем.

— Ох, созерцательница, это довольно банально.

Я против воли смеюсь.

— Я бы назвала тебе более значительное место, но его нет. Вудпери, поместье твоего отца, школа созерцателей… а до этого — просто пустота.

— Значит, море.

Ладонь Скиннера отрывается от моей ноги, теперь он сжимает мои пальцы.

— Спасибо, — говорю я и снова смотрю на пейзаж, который становится все более негостеприимным. Вдалеке, я обнаруживаю горы, горный хребет, зазубренный, как спина дракона. Небо приобрело мерцающий желтый цвет, который всегда появляется перед грозой. Наша машина беззвучно едет по узкой дороге, единственная цветная клякса в туманном пейзаже. А затем, еще до того, как раздаётся первый гром, за холмами вдруг вырастает здание. Черное и грозное, как поднятый вверх палец. Башня Бедлам.

Глава 18

Я ослабеваю педаль газа, смотрю в одно зеркало заднего вида, затем в другое.

— Там впереди. Трудно не заметить, — Скиннер улыбается в мою сторону, но я не могу ответить на его улыбку, поэтому он тоже становится серьезным. — Почему ты едешь медленнее?

— Нас преследуют.

— Купиды?

Скиннер все еще смотрит на меня, но в то же время и сквозь меня. Очевидно, он сосредотачивается на своем обонянии, которое, однако, похоже не особо помогает ему внутри автомобиля.

— Перевозчики.

Я еду ещё медленнее.

— Перевозчики?

Скиннер произносит это слово так, словно оно ему противно.

— Да ладно, с чего это, черт возьми, им нас преследовать?

Я пожимаю плечами, хотя уже выстроила собственную теорию. Они нас обнаружили и теперь стремятся заработать награду. Им она нужна больше, чем промышленникам, больше, чем купидам или кому-либо ещё. Вот поэтому они преследуют нас, поэтому они так опасны для нас.

— Просто дави на газ. Наша машина быстрее их.

— Нет, подожди, — мне не хочется на всей скорости примчаться к Бедламу и этим напрямую привлечь к себе внимание всей толпы туристов. — Мы должны нейтрализовать их здесь, — я резко торможу и вижу, что грузовик неуклонно приближается.

Теперь и Скиннер смотрит назад. Мы оба одинаково напряжены, я вижу это по тому, как он сжимает губы. Со временем я научилась читать по его лицу.

Тот факт, что на данный момент я могу посмотреть ему хотя бы в один глаз, облегчает задачу.

Перевозчики несутся к нам с не снижающейся скоростью, и на мгновение мне кажется, что они просто врежутся в нас и сметут с дороги. Но затем, в последний момент, водитель поворачивает машину и проезжает мимо. Я пытаюсь заглянуть внутрь фургона, но транспортное средство проехало слишком быстро.

Рядом со мной Скиннер снова оборачивается и смотрит через лобовое стекло.

— Не похоже, что они преследуют нас. Вероятно, они просто доставляют еду для сумасшедших.