Кумиры. Беседы с замечательными людьми - [12]

– Грех жаловаться, в театре у меня сложилась счастливая судьба: как только меня приняли, сразу дали шесть главных ролей. Работы всегда было много. Но моя судьба совсем не такая простая, как может показаться на первый взгляд. Не могу сказать, что постоянно ходил в любимчиках. Конечно, Плучек доверял мне. Видимо, ему импонировало то, что я никогда не участвовал в интригах, мог сказать правду о спектакле на худсовете. Но были у нас и моменты охлаждения. Тогда возникало ощущение ненужности, невостребованности. Несколько раз меня пытались, как сейчас говорят, свалить. Не получилось. Не знаю, чем это объяснить, но в самые катастрофические моменты жизни ко мне всегда протягивается рука. Я чувствую мощную защиту. Видимо, потому, что я никогда никому не ставил подножки, никого не убивал, даже словом. Не скажу, что я очень религиозен, но я стремлюсь к Богу. Знаю, что за меня молятся многие люди. Может, поэтому за удары и обиды, нанесенные мне, всегда кто-то сильно наказывает. Сегодня я занимаю в театре достаточно прочное место: со мной советуется художественный руководитель. Я тоже всегда готов помочь ему. Но я никогда в жизни не стремился к власти. Все разговоры про то, что я претендую или претендовал на должность художественного руководителя, – всего лишь домыслы. Кто-то все время пытается нас столкнуть. Думаю, всему виной моя активность, которая давала повод для таких разговоров. Уверяю вас, если бы я захотел, я стал бы не руководителем театра Сатиры, а по меньшей мере министром культуры. Чего уж мелочиться!

– Идут годы. Уходят старые актеры. К вам приходит способная молодежь, но на первый план они не выходят. Схватить репертуар, как говорят в театре, у них не получается. Они будто растворяются. И по-прежнему весь груз ложится на плечи актеров старшего поколения. Чем это объяснить?

– Вы правы. В основном, весь репертуар держится на стариках. Думаю, дело не в том, что молодежь не настолько ярка. Изменились зрители. Иным стало и само понятие «популярность»: сегодня это – мелькание на экране, на тусовках, в кино – неважно какого уровня. К сожалению, театр в этом списке не всегда стоит на первом месте.

– Но у вас-то получилось! Думаю, вас с полным правом можно сегодня назвать звездой театра Сатиры.

– Никакая я не звезда. Я – ведущий актер театра Сатиры. Для меня театр всегда был главным в жизни. Этим я и кинокарьеру свою сгубил. Было время, чуть ли не каждый день меня приглашали на пробы в кино, причем к таким режиссерам, как Гайдай, Михалков-Кончаловский. Я начал сниматься и сразу дал обойму фильмов. Но очень скоро понял, что в таком режиме, когда каждый день съемки и 32–34 театральных спектакля в месяц, жить невозможно. Я начал отказываться от кино. А потом кино от меня отказалось. Меня забыли на десять лет. Сейчас, правда, опять начали приглашать. Но, как и прежде, главное для меня – театр. Поэтому не очень стремлюсь сниматься в кино, играть в антрепризах.

– Потому-то и не видим вас в антрепризах?

– В том качестве, которое я знаю и вижу, так называемый чес за деньги по стране, мне неинтересно участвовать в антрепризе. И хотя деньги мне тоже очень нужны, мое актерское достоинство мне гораздо ценнее. Не хочу, чтобы было стыдно. Лучше ничего, чем позор. Мне интересно не просто участвовать в антрепризах, а пробовать то, что я еще не пробовал.

– Ваш первый режиссерский опыт, я имею в виду вашу постановку «Секретарши», – это тоже из области любопытства?

– Скорее, это реакция на ту режиссуру, которая сегодня приходит в театр. А если честно, мне еще Плучек советовал заняться режиссурой.

– Так кто же вы, Юрий Васильев? Последний романтик нашего времени, идеал многих женщин, сибиряк, который из-за своей открытости и искренности так и не стал до конца своим в столичном городе, или просто везунчик, вытянувший по жизни счастливый билет?

– Счастливчик, потому что, приехав из Новосибирска, с первого раза поступил в Щукинское училище на курс Катина-Ярцева. А потом, по окончании, выбрал именно театр Сатиры (а ведь меня брали шесть театров, и я очень переживал, что не попал в Вахтанговский). Везунчик, ведь мне довелось работать на одной сцене с выдающимися мастерами. Романтик, потому что однажды в руки мне попала книга о Жераре Филипе, которая повлияла на мою судьбу. Он стал для меня воплощением идеального актера. С его портретом я и приехал в Москву поступать в театральное училище. Жерар Филип во многом определил и мой актерский стиль – романтический герой, у которого есть честь, достоинство и красивые женщины. Говорят, у многих ощущение, что я такой и в жизни. Могу лишь сказать, что в жизни пытаюсь быть личностью. Когда актер личность – это видно на сцене. Через свои роли я научился говорить то, что думаю. И хотя сегодня в моем арсенале роли не только романтических героев (а даже и стариков), в душе я все тот же романтик, который много лет назад приехал покорять Москву…

2004 г.

Лариса Васильева, писатель В нашем обществе отсутствует женский взгляд

Лариса Васильева написала множество книг и стихов. «Жены русской короны», «Кремлевские жены», «Дети Кремля», «Жена и муза», «Весть Василисы» – глубокие и выстраданные произведения о роли женщины в нашей истории. Разговор с Ларисой Васильевой мы начали с того, что действительно много лет волнует ее как человека и как художника.