Кумир - [157]
— Ты хочешь, чтобы я написала его сегодня? Прямо сейчас?
— Конечно, сегодня.
У нее было столько дел. Неотложных…
— Терри, если я…
— Салли, ну пожалуйста. Ты мне очень нужна, Салли. Слышишь?
— Да.
— Я тебя люблю.
У Салли опустились плечи и ноги стали как ватные, словно она уступила его крепким объятиям.
— Так могу я на тебя положиться?
— Да,— сказала она.— Да, да.— Ничего на свете не было для нее дороже, чем это.
Даже чем она сама.
— Позвони, когда набросаешь что-нибудь,— сказал он.— Я пришлю посыльного.
— Да я и сама привезу.
— Нет, нет. Позвони мне. Оставайся у своей пишущей машинки. Пусть посыльный побегает.
— Ладно. Пусть. Может, ты и прав. Я тут же начну.
— Я же знал, что могу рассчитывать на тебя.— И он повесил трубку.
Она на седьмом небе от счастья, включила электронную пишущую машинку.
17.40.
Открыв дверь, Манкузо услышал тонкий детский голосок:
— Мамамамамама…
И вслед за этим топот босых ножек по деревянному полу. Он закрыл за собой дверь, задвинул задвижку и тут в прихожей наконец разглядел малыша с большущими глазами, совсем голого, если не считать подгузника.
Манкузо присел на корточки.
— Привет, Стенли,— сказал он малышу.— Привет.
Но малыш повернулся и заковылял назад в кухню.
— Это вы, Джо? — окликнул его женский голос.
Манкузо снял шляпу.
— Да, миссис Робинсон.
— Присаживайтесь,— отозвалась она.— Я тут настойку делаю.
Манкузо окинул взглядом бутылки из-под виски, бокалы, стоявшие прямо на телевизоре.
— Пожалуй, я бы пропустил стаканчик.
— Я вам другого дам для разнообразия,— отозвалась миссис Робинсон, появляясь из кухни с плетеным подносом, на котором стояли чайник и две чашки.— Чего, чего, а уж выпивки вы, наверно, пропустили через себя немало, на всю жизнь хватит.
Миссис Робинсон, мать Мэнди, была женщиной небольшого роста, с круглым лицом, одетая в черное платье, расшитое красными и зелеными цветами. Волосы короткие, черные, под глазами коричневые круги. Она поглядела на Манкузо.
— Лучше уж повесьте ваш плащ, если не хотите оставить на ковре лужу, а?
— Да, конечно, мэм.
Он снял плащ, и тут она увидела его оторванный карман, пришпиленный английской булавкой.
— Что с вашим пиджаком?
— Небольшое приключение.
— Садитесь. Давайте его сюда.— Она протянула руку.— Ну, давайте же.
Он снял пиджак и подал ей.
— Ой-ёй-ёй,— сказала она и покачала головой.— Да садитесь, садитесь.
Когда он наконец сел, она налила ему чашку чая и вышла за шкатулкой для шитья.
Манкузо взял чашку обеими руками и посмотрел на желтоватую водичку, похожую, скорей всего, на мочу и пахнущую не лучше.
— Это розмарин,— сказала миссис Робинсон,— и мята. Хорошо успокаивает.
Но Манкузо с вожделением смотрел на бутылку "Джека Дэниела", стоявшую на телевизоре. Потом, поморщившись, отхлебнул чаю.
Миссис Робинсон отколола оторванный клок пиджака и покачала головой.
— Что получится, просто не знаю,— сказала она и, достав из шкатулки иголку и черные нитки, начала сшивать рваные края.— Значит, они убили вашего напарника?
— Да.
— Мне он нравился.— Она шила, поднеся пиджак к самым глазам и разговаривая скорее сама с собой, чем с ним.— Не мучайтесь так из-за него. Он теперь с нашим Иисусом. Хвала господу!
— Он был евреем,— заметил Манкузо.
Она поглядела на него поверх очков.
— Когда ты умер, это уже не имеет никакого значения, сынок,— сказала она.
Тут они услышали, как в дверях поворачивается ключ, и на пороге появилась Мэнди.
— Привет, мама. Хэлло, Джо! — Она раскрыла красный зонтик, поставила его в передней и вернулась в комнату.— А где Стенли?
— Сосет свою бутылочку,— ответила миссис Робинсон.
Мэнди повесила плащ за дверью.
— Пойду посмотрю на него. Джо, я сейчас вернусь, дорогуша!
Манкузо посмотрел на миссис Робинсон. Но она продолжала шить как ни в чем не бывало. Тогда он поставил чашку и встал.
— Иди, иди,— крикнула миссис Робинсон дочери, не отрывая глаз от шитья.— Пока я тут дошиваю.
Он последовал за Мэнди в спальню.
— Ну и холод,— она потерла рука об руку. Потом кивнула на постель.— Ложись, а я должна умыться.
Но когда она вернулась в длинном голубом халате и в голубых шлепанцах с помпонами, он по-прежнему стоял в свете угасающего дня, проникающем через окно.
— Что случилось?
— Ничего.
Она подошла к нему и начала развязывать галстук.
— Не надо.
— Ты что, милый? — удивилась она и вытянула галстук из-под воротнички рубахи.— Не робей. Я тебе помогу.
Она раздела его. заставила лечь, нырнула рядом. Ее руки, губы ласкали его, пока он не стал упругим…
Они долго лежали молча. Лишь дождь барабанил по темнеющему окну, да из соседней комнаты доносился тихий голос миссис Робинсон, напевавшей ребенку колыбельную.
Наконец Манкузо перевернулся на спину. Ничего не вышло.
Она обняла его за плечи, прижалась к нему.
— Джо, ведь я тоже его любила. Славный был малый. Но что ж делать, постарайся забыть его.
Он был так близко, что она слышала, как бьется его сердце.
— Я не хочу забывать,— сказал он.
Из горла ее, из самой глубины, чуть слышно вырвались какие-то клокочущие звуки.
— Тебе ж никогда не найти молодчиков, что прихлопнули его. У них власть, они сильней тебя.
Манкузо тяжело вздохнул, разнял ее руки, обвивавшие его шею, и сел.
Американский конгрессмен Эван Кендрик неожиданно становится мишенью для арабских террористов. Оказывается, именно он был тем неизвестным героем, освободившим заложников в Маскате. Теперь террористы решили отомстить ему. Вместе с красавицей, которая спасла ему жизнь, Эван вступает в смертельную схватку со злом. Судьба Кендрика и, возможно, всего мира находится в руках загадочного и опасного человека, известного под именем Махди.
У безупречной супруги восходящего американского политического деятеля есть опасные тайны, которыми она готова поделиться с его избирателями.
Политические триллеры уже несколько лет наводняют популярный книжный рынок, и их темами были убийства или почти убийства правительственных деятелей, холодная война, а в последнее время — интриги на Ближнем Востоке. Многие из этих триллеров беззастенчиво были переработками ещё римских трагедий, а их персонажи — менее чем тонко замаскированными версиями выдающихся мужчин и женщин в новостях. Одна из лучших или, по крайней мере, одна из самых занимательных — эта новая книга Колина Форбса. «Каменный леопард» очень похож на документальную беллетристику, любимую такими писателями, как Фредерик Форсайт, автор знаменитого «Дня шакала». Действительно, есть несколько сходств с «Шакалом» в «Леопарде». Обе книги используют в качестве своих главных героев политических лидеров Франции, и обе книги имеют дело с неминуемым убийством президента этой республики. «Шакал» был о заговоре с целью покончить с Шарлем де Голлем; «Леопард» — о плане устранения высокопоставленного французского политика, характеристики которого, как обрисовал Г. Форбс, мало чем отличаются от президента Валери Жискара д’Эстена. И, как и «Шакал», книга Форбса не натянута, динамична и заслуживает доверия тем, что персонажи говорят так же, как персонажи в реальных правительствах. Г-н Форбс явно опирался на текущие события, такие как растущее коммунистическое влияние во Франции и других частях Европы. Сам роман рассказывает о высокопоставленном правительственном чиновнике, который тайно является русским агентом и планирует включить страну в Советский блок. Кульминация захватывает, и разгадка книги — которая включает в себя личность коммунистического агента — искусно скрывается до самого конца. Приверженцы текущих событий найдут эту книгу особенно интригующей, но для любителей триллеров «Леопард» должен оказаться очень увлекательным и быстрым чтением. Некоторые элементы дизайна обложки книги предложены иноязычным издательством.
В сборник включены политические детективы, объединенные одной темой — разоблачение подрывной деятельности империалистических спецслужб, в первую очередь ЦРУ США, в разных регионах мира. Советские писатели и журналисты — В. Викторов, В. Кассис, Л. Колосов, М. Князьков, Е. Коршунов, В. Тимофеев — рассказывают о «черных делах» спецслужб — главных «антигероев» этой книги. Сборник воспитывает чувство высокой политической бдительности.
Остросюжетная повесть рассказывает о движении борцов бельгийского Сопротивления и участии в нём советских граждан в годы второй мировой войны.Сюжет повести — розыски советским лётчиком Виктором Масловым участников партизанского отряда, в котором сражался его отец, Борис Маслов, погибший на территории Бельгии в борьбе против немецких оккупантов.
Что делать японской виолончелистке-виртуозу, которую зовут на гастроли в Европу и Америку, а она патологически боится самолетов? Плыть морем? А что, если в заблокированном Панамском канале судно будет захвачено боевиками? Вспомнить давние уроки карате и в одной вспышке кровавого безумия выплеснуть все накопившиеся с детства фобии. Да и переносной зенитно-ракетный комплекс советского производства не так уж сложен в обращении…