Культурный герой. Владимир Путин в современном российском искусстве - [63]

Кстати, о том, что Высоцкий употребляет наркотики, было известно и до 79-го года не только в Комитете, но и участковому милиционеру — об этом есть свидетельства в подробной и документированной «Правде смертного часа» Валерия Перевозчикова.

Но кагэбэшные страсти — в фильме сюжетообразующие. Да и нет лучшей метафоры позднего, разлагающегося, хотя и жалко-трогательного в своей старческой немощи Совка, чем чекист, честно делающий свое дело, но регулярно испытывающий рвотные позывы.

Актер Андрей Смоляков — несомненно, лучший в фильме, хотя проходных ролей в нем нет, а разговор певца с чекистом в аэропорту — вершина сценарной драматургии. Полковник срывает спецоперацию не по причине клоунады сексота Фридмана (речь идет, похоже, об импресарио Владимире Гольдмане), спалившего вещдоки, а потому, что разглядел за фразой Высоцкого «мне жить осталось на две затяжки» не столько правду, сколько последнюю истину. Где Высоцкий не автор, а лишь почтальон. Смерть не завербуешь и не склонишь к сотрудничеству — скорее наоборот. У нее свой набор досье, разработок и процессуальных норм.

Кстати, друзья Высоцкого страшились прогрессирующей болезни по причинам не только медицинским. По свидетельству В. Янкловича: «Володя еще боялся, что попадется… Я ему говорил:

— Володя, ты все время на грани. Вот попадешься, и они скажут: „Напиши это!“ И ты за ампулу это сделаешь. А они тогда скажут: „Вот смотрите, какой он — ваш кумир…“.

Володя никого не предал и не продал, но я скажу одну, может быть, кощунственную вещь: по-моему, он ушел вовремя».

Авторы фильма закрутили сюжет вокруг этой гипотетической и постыдной — для обеих сторон — ситуации — и выиграли, извлекли высокое искусство из «такого сора…»

Кстати, многие врачи, знавшие поэта в качестве пациента (Леонид Сульповар, Станислав Щербаков), не считали Высоцкого наркоманом — для них очевидно, что это была химия в обмен на жизнь и творчество.

Высоцкий доставал вместе с лекарством дни, часы, минуты работы, занимая время в своем не случившемся будущем. Жестокий бартер; и замечательно, что в подтексте фильма убедительно заявлена именно эта линия и версия.

Здорово, что в кино звучат замечательные малоизвестные вещи — «Баллада об уходе в рай», написанная для фильма «Бегство мистера Мак-Кинли» и стихотворение «Мой черный человек в костюме сером» — по замыслу Н. Высоцкого и П. Буслова — поэтическое эхо азиатских гастролей. Может, авторы посчитали стихи слишком известными, а потому дали не полностью, а может, не решились дразнить инфантильного зрителя театральной декламацией. Жаль.

Возьму на себя наглость и приведу текст полностью:

Мой черный человек в костюме сером!..

Он был министром, домуправом, офицером,

Как злобный клоун, он менял личины

И бил под дых, внезапно, без причины.

И, улыбаясь, мне ломали крылья,

Мой хрип порой похожим был на вой,

И я немел от боли и бессилья

И лишь шептал: «Спасибо, что живой».

Я суеверен был, искал приметы,

Что, мол, пройдет, терпи, все ерунда…

Я даже прорывался в кабинеты

И зарекался: «Больше — никогда!»

Вокруг меня кликуши голосили:

«В Париж мотает, словно мы в Тюмень,

Пора такого выгнать из России!

Давно пора, — видать, начальству лень».

Судачили про дачу и зарплату:

Мол, денег прорва, по ночам кую.

Я все отдам — берите без доплаты

Трехкомнатную камеру мою.

И мне давали добрые советы,

Чуть свысока похлопав по плечу,

Мои друзья — известные поэты:

Не стоит рифмовать «кричу — торчу».

И лопнула во мне терпенья жила —

И я со смертью перешел на ты,

Она давно возле меня кружила,

Побаивалась только хрипоты.

Я от суда скрываться не намерен:

Коль призовут — отвечу на вопрос.

Я до секунд всю жизнь свою измерил

И худо-бедно, но тащил свой воз.

Но знаю я, что лживо, а что свято, —

Я это понял все-таки давно.

Мой путь один, всего один, ребята, —

Мне выбора, по счастью, не дано.

3. Родом из девства

Интересно, что всероссийская премьера стартовала 1 декабря 2011 года, а 4 декабря случились парламентские выборы, которые сдетонировали всероссийское же недовольство властью.

Для нашей темы чрезвычайно принципиально, что одним из первых зрителей фильма «Высоцкий: спасибо, что живой» был Владимир Путин. Можно, как от печки, плясать от истории «поэт и царь»: «Я буду вашим первым читателем» (главным цензором). Но тут важней не ситуация предпросмотра, возвращающая к сталинской практике киношных презентаций для узкого круга, а эмоциональная реакция: Путину фильм понравился.

Может быть, чисто по-зрительски: картинкой и актерами. Возможно, исторически и эстетически: что-то похожее на эту рецензию, особенно в чекистском ее изводе, мог написать и Владимир Владимирович. С куда большим знанием дела.

Но главным критерием, похоже, стал феномен своеобразного родства первого зрителя с персонажем и его временем. Осознание общих корней и поэтических (в случае Путина — политических) установок и принципов. Проще говоря, Владимир Путин — человек из страны Владимира Высоцкого и разделяет подобное происхождение с миллионами соотечественников.

«Страна Высоцкого» требует пояснений: поэт во многом создал, назвав по именам, Россию конца XX и начала XXI века. Он придумал для нее язык. Как Маяковский для революции. Как Пушкин сотворил из слов Россию XIX.